Россия присматривается к обострению внутриполитической ситуации в Казахстане

Готовность поддерживать в странах СНГ оппозицию демократического или хотя бы псевдолиберального толка давно перестала быть приоритетом Москвы.

Особенно если она строится под свержение тех режимов, которые, по мнению властей, не очень вредны для России. Примеры Кучмы, Лукашенко и Воронина достаточно примечательны. Однако нынешнее обострение внутриполитической ситуации в Казахстане вполне может стать исключением.

Классическое оправдание преимуществ режима, сложившегося в Казахстане, выражалось в двух определениях: стабильность и открытость. Под стабильностью понимались достижение внутреннего консенсуса между властью и народом (в том числе и славянским населением) и баланс обязательств перед Москвой и Вашингтоном. Открытость, в свою очередь, подразумевала сохранение некоторых элементов гласности, выборности и прочих атрибутов достижений позднегорбачевского периода, а также открытость для внешних инвесторов.

Со стабильностью не все просто, особенно в последние два года. Когда в южных районах Казахстана в 2001 году по заказу Агентства политических исследований Алма-Аты проводилось исследование популярности исламистского движения Хизб-ут-Тахрир, респондентам приходилось объяснять, что же это за структура. Естественно, объяснения ограничивались не самым дружелюбным официозом, где ключевыми словами были "радикальный", "фундаменталистский", "антидемократичный" и вообще — "за халифат в Центральной Азии". Слабо образованные респонденты, выслушав официозное объяснение, реагировали примерно так: пусть они приходят, хотя бы разгонят нынешних воров и дадут народу шанс. Естественно, опрос был свернут на второй день, дабы не перерасти в агитацию против режима.

Стабильность на уровнях властных структур также стала давать трещину. Рост активности сторонников экс-премьера Кажегильдина сопровождается публично выражаемым недоверием к Назарбаеву на уровне парламента и областных акимов. Более того, некоторые члены Семьи ведут себя уже совершенно неприлично, выступая как в местных СМИ, так и на Западе с критикой отца независимого Казахстана. Такого за последние десять лет не было.

Похоже, эрозия стабильности началась с пересмотра другого фундаментального преимущества режима — открытости. За последний год произошло два события, серьезно возбудивших сообщество энергетических инвесторов. Вначале Назарбаев собрал представителей ведущих операторов по добыче нефтяных депозитов под известным лозунгом Лившица: "Надо делиться!". Когда же транснациональные компании дали понять, что изначально так не договаривались, последовал второй этап работы с прозрачными намеками на неправедный вариант приватизации и угрозами в отношении пересмотра распределенной собственности. Естественно, под собственностью в современном Казахстане рассматривается исключительно доступ к месторождениям, трубе и переработке. Такие действия могут подорвать интересы бизнеса в масштабе десятков миллиардов долларов в год. Что еще хуже, это создает неопределенность по обязательствам ведущих операторов на мировом нефтяном рынке. В обстановке расходящихся волн после краха "Энрона" неопределенность становится невыносимым бременем для всех заинтересованных игроков, в том числе и для ведущих инвестиционных компаний.

Синхронизация событий на нефтяном и политическом полях очевидна. Недобор доходов совпал с бумом нефтяных цен. По ряду подсчетов, Казахстану должно было бы доставаться в 3-5 раз больше, если бы "делились" правильно. Обеспечить этот правильный вариант можно лишь при изменении первоначальных договоренностей как по рентным налогам, так и по доле государства в нефтяном секторе экономики. Назарбаева понять можно.

Также можно понять и нефтяных операторов. Необходимо создать рычаги давления на власть, которые для власти стали бы убедительными. Ставить на народную стихию и сложно, и опасно — подобная оппозиция может вырасти в исламизм радикального толка. Соответственно, нужно впрыскивать деньги в оппозицию внутри властных структур, предсказуемую и вменяемую. Формула успеха выражается предельно четко — за сохранение режима, но без Назарбаева. Хотя все можно отыграть назад, главное, чтобы Назарбаев понял, что отыгрывание в его интересах.

Если сравнить ситуацию в области энергоресурсов с соседней Туркменией, то вырисовывается занятная ситуация. Туркменбаши сосредоточил нефтегазовый сектор под государственным, а значит, под своим чутким контролем и руководством. Действительно, его опыт продемонстрировал, что добычу энергоресурсов можно развивать без внешних собственников. Вероятно, та же степень контроля была бы привлекательна и для Назарбаева. Однако ему нужно помнить и об обратной стороне "успеха" — о том, что Туркменбаши завалил маркетинг. До сих пор Туркмения не получила доступ на устойчивые и платежеспособные внешние рынки. То Украина не платит, то российская "Итера" не пускает к трубе. Пришлось Ашхабаду и заигрывать с талибами, и безуспешно пробивать выход во внешний мир через Иран. Этот опыт, если бы он был востребован и осмыслен Назарбаевым, предостерег бы его от резких движений по отношению к западным компаниям. Вероятно, тогда бы не пришлось рассуждать и о сворачивании ресурса стабильности в Казахстане.

Для России остается выбор из трех вариантов. Первый — включиться вслепую, на правах исполнителя, в игру за подвижки в правящей элите Казахстана в рамках заказа слегка испуганных транснациональных компаний. Дивидендов для Москвы при таком сценарии не наблюдается: новая элита вряд ли будет особенно благодарна исполнителю чужого заказа. Второй вариант укладывается в логику сохранения стабильности режима по варианту спасения Кучмы. Похоже, для этого у России просто не хватит рычагов влияния. Третий сценарий — не суетиться. Скорее всего, в сложившейся ситуации, когда диктовать будущее Казахстана будут западные нефтяные компании, это самый разумный вариант. Договариваться о совместных интересах надо не с местными элитами, а с операторами энергетического рынка. Тогда, скорее всего, они и могут поделиться. Только уже с нами.

Время МН