В последнее время в лексиконе наших соотечественников вновь стало появляться слово «оппозиция», которое считалось уже устаревшим. Кое-кто добавляет к нему эпитет «новая».
Но если взглянуть на лица большинства ее представителей, то можно сделать вывод, что она явно замешана на «старых дрожжах». Лидером этой самой новой оппозиции провозглашают Мухтара Аблязова, который недавно заявил о консолидации протестных сил под своими знаменами и старым названием «Демократический выбор Казахстана». Но насколько подобное возможно в нынешнее время? Кто пойдет и пойдет ли вообще за экс-банкиром? Что предпримет власть? Этим вопросом задаётся газета Central Asia Monitor.
Модернизация Аблязова
В конце прошлой недели казахстанцы, привыкшие черпать информацию из социальных сетей, столкнулись с «неожиданной» новостью – в стране возрождается движение «Демократический выбор Казахстана».
Точкой отсчета принято считать начало декабря прошлого года, когда Госсовет Франции, высший административный суд страны, отменил решение о выдаче Мухтара Аблязова в руки российского правосудия, после чего он вышел на свободу. Подчеркнем, бывший банкир находился во французской тюрьме именно из-за затянувшегося процесса экстрадиции, и вердикт Госсовета отнюдь не означает, что французы уверены в невиновности Аблязова. Что же касается «политических мотивов», то в данном случае это выражение можно интерпретировать как в пользу освобожденного, так и против него – например, часть наблюдателей считает, что и сам отказ в экстрадиции был чисто политическим решением на фоне обострения взаимоотношений России и Европы.
В принципе, условия тюрьмы Лион-Корба позволяли содержавшемуся там Аблязову выходить в интернет, вести свою страницу в Facebook, встречаться с малочисленными единомышленниками и давать интервью местной прессе. Но с обретением реальной свободы у него появилась дополнительная возможность вести виртуальную политическую деятельность. Правда, для этого ему нужно было сильно «модернизироваться», а это у него получается, судя по всему, очень плохо. И непонятно, что он делал в тюрьме, раз вышел оттуда без какого-либо четкого плана, более или менее устойчивой команды и ясного представления о том, что на самом деле происходит на родине.
На «старых дрожжах»
Ждать пришлось более четырех месяцев. Если посмотреть объективно, то за это время ничего революционного, в прямом и переносном смыслах этого слова, «лидер оппозиции» не сказал и тем более не сделал. В большинстве своем это были прежние девизы, банальные «кричалки» и устаревший компромат времен Рахата Алиева. Иногда они представляли собой реакцию на те или иные действия (или бездействие) властей, однако какой-либо четкой программы действий мы не увидели.
Ничего нового не было и в «презентации» возрожденной ДВК – все те же лозунги, что и 5, 10, 15 лет назад. Можно, конечно, сказать, что и политический режим у нас, в принципе, тот же самый, но это только на первый взгляд. На самом деле он во многом отличается и от того, каким был в момент создания первого «Демвыбора», и от себя же времен жанаозенских событий. Власть в Казахстане стала более жесткой, изворотливой, умной, а сейчас, когда начался переходный период, – способной на все ради успешного осуществления транзита. Тогда как оппозиция и внутри страны, и вне ее пределов за эти годы была полностью обезоружена. Прежде всего, потому, что осталась без лидеров и финансирования.
Поэтому «возвращение» Мухтара Аблязова было воспринято определенной частью протестного электората как возможность реанимировать оппозиционное движение, поскольку, мол, появился лидер, способный повести народ к светлому будущему. Воспряли духом и прежние его соратники, и гражданские активисты, сравнительно недавно вступившие в борьбу с властью, и обыватели, не привыкшие принимать самостоятельные решения, а потому готовые идти куда угодно, лишь бы был вожак. И тот факт, что их вдохновили набившие оскомину старые-новые лозунги Аблязова, лишний раз подчеркивает актуальность поговорки «на безрыбье и рак рыба».
Хорошо здесь подходит и другая народная мудрость: «Из двух зол выбирают меньшее». Есть еще и третье «зло» – это радикальные религиозные течения, которые могут воспользоваться сложившейся ситуацией и взять дело в свои руки. Пример с Северной Африкой и Египтом наиболее показателен в этом плане. Впрочем, до «выборов» еще далеко, а вот взглянуть на тех, кто делает ставку на экс-банкира, интересно было бы уже сегодня.
Группа поддержки
Отсутствие в стране реальной оппозиции не говорит о том, что в обществе нет и протестных настроений – просто сегодня они не могут быть выражены цивилизованным способом. И вот для тех, кто подвержен им, фигура Мухтара Кабуловича становится практически идеальной. Часть этих людей стала интересоваться политикой сравнительно недавно и вынужденно. О прошлых «подвигах» Аблязова они не знают, а информация в СМИ по этому поводу заведомо воспринимается ими как наглый поклеп – деньги из страны он не выводил, оффшорные компании не создавал, раскол в ряды оппозиции не вносил, радикальные выступления не провоцировал. Это идеальный электорат, который не станет опускаться до того, чтобы попытаться осмыслить сказанное вождем.
Такая публика опасна не только для власти, но и для всего общества. Ведь толпу, не способную мыслить и верящую в то, что у сложных проблем могут быть простые решения, легко спровоцировать не только на массовые беспорядки, но и на межнациональные конфликты, даже погромы.
Объективно говоря, в настоящее время эти люди проявляют активность лишь в Интернете, и именно они составляют основную часть «группы поддержки» Аблязова и других представителей «новой оппозиции», которые находятся за пределами Казахстана. Впрочем, многие из них являются кухонными батырами, а многие, говоря языком соцсетей, - «ботами» или «фейками». Вместе с тем существуют вероятность того, что в час «х» через тот же Whatsapp можно собрать тысячи человек – пусть не под знаменами Аблязова, но в защиту его идей.
Несмотря на проведенную подготовительную работу, наплыва желающих открыто вступить в ряды ДВК не наблюдается. Возможно, об этом казахстанцы пишут в личных сообщениях, но на сегодняшний день можно констатировать, что реальных активистов среди жителей страны не наберется и на пикетирование акимата. У «новых оппозиционеров» может быть надежда только на «идейных» из прошлой команды, которые все эти годы поддерживали Аблязова. Конечно, далеко не все они бескорыстны – в подобной борьбе материальная составляющая тоже важна.
Оппозиция оппозиции
Наблюдатели обратили внимание на то, что список организаторов «модернизированного» ДВК сужен до четырех человек – кроме Аблязова, это режиссер Булат Атабаев, живущий в Киеве оппозиционер Айдос Садыков, а также пропагандист коммунизма и национализации Айнур Курманов. Мало того, что в оргкомитет не вошли активисты из самого Казахстана, так там отсутствуют и такие деятели, как Ермек Нарымбаев, генерал в отставке Альнур Мусаев, позиционирующий себя оппонентом режима экс-аким Виктор Храпунов и другие сторонники Мухтара Аблязова.
Очередное объединение оппозиции на сей раз абсолютно не коснулось «старой гвардии» из числа тех, кто живет в стране. Это, в принципе, понятно: большинство из них уже давно подвергает критике Аблязова ненамного реже, нежели саму власть, и сегодня они в лучшем случае предпочитают отмалчиваться. Практически всех их «аблязовцы» записали в агенты Ак-Орды и пособники КНБ.
Таким образом, возрождаемый ДВК уже на старте потерял значительную часть потенциальных сторонников и участников. Определенное недоверие вызывают действия Аблязова и у отечественных предпринимателей, которые знают о деятельности «оппозиционера» со своей стороны. Кроме того, ему не удалось убедить значительную часть национал-патриотов, а также людей, стоящих на близким к ним позициях. И отношение к казахскому языку имеет здесь далеко не последнее значение. Точно так же негативно воспринимает Аблязова мусульманская часть общества, которая уверена в том, что его банковская деятельность противоречит канонам ислама.
Если сейчас провести какие-то исследования на предмет отношения рядовых граждан к фигуре Аблязова, то результаты наверняка были бы не в его пользу. Причем вклад государственной пропаганды здесь минимален – хотя бы потому, что большинство казахстанцев, следящих за политическими процессами в стране, не доверяет официальным СМИ. Причина в другом – в том, что Аблязов, с их точки зрения, был неубедителен, когда говорил о своих целях и задачах.
А что же власть?
Одной из главных ошибок Аблязова является то, что он практически открыто противопоставляет себя Нурсултану Назарбаеву, тем самым сводя оппозиционную борьбу к личным «разборкам», к попытке удовлетворить собственные амбиции и лишая эту борьбу конструктивного начала. Нечто подобное наблюдается и в действиях противоположной стороны, но там работает целое государство, причем по некоторым направлениям вполне объективно. Понятно, что «аблязовцами» это воспринимается как «агония режима» и попытки подавить оппозицию.
Нет необходимости подробно говорить о том, как поведет себя власть в этом противостоянии. В принципе, она сейчас чувствует себя в сравнительной безопасности, однако в транзитный период ее защитный иммунитет, не исключено, будет ослаблен, чем могут воспользоваться не только Аблязов с возрожденным ДВК, но и религиозные радикалы. Потому-то и были приняты «антитеррористические поправки» в законодательство.
Другое направление, на котором сосредоточит свои усилия власть в этом противостоянии, находится в чисто правовом поле. В эти дни в Алматы проходит судебный процесс, где Аблязов фигурирует в качестве подсудимого. Заочно, конечно. Исход этого процесса вполне понятен, и его вердикт потом будет использоваться в качестве доказательства вины «главного оппозиционера» в глазах и западных демократов, и казахстанцев. Для Астаны сейчас важно, чтобы Европа не воспринимала Аблязова как лидера казахской оппозиции...
Radiotochka.kz, 25.04.2017
