Кому и для чего нужен Закон о чрезвычайном положении

От кого мы должны оберегать и охранять президента? Получается, от собственного народа

Стратегия борьбы с терроризмом

Борьба с терроризмом и религиозным экстремизмом выходит на первый план во внешней и внутренней политике государств Центральной Азии. Данной теме были посвящены, практически все последние встречи лидеров центрально-азиатских стран. После событий 11 сентября и начала контртеррористической операции США в Афганистане, борьбе с терроризмом стало уделяться еще больше внимания, что в какой-то степени способствовало к смещению других не менее важных вопросов на задний план. Это касается вопросов, например, связанных с развитием демократии и прав человека, борьбы с бедностью, нищетой и безработицей.

Несмотря на то, что к борьбе с терроризмом подключены огромные внутренние и внешние ресурсы, к сожалению, в большинстве случаев, политика антитеррора имеет узкий характер и сводится к примитивному набору карательных мер. Согласно отчету Международной Хельсинкской Федерации по правам человека (МХФ) от 10 декабря 2001 года, "такие меры включают усиление полномочий полиции; уменьшение прав подозреваемых террористов, арестованных полицией, и создание специальных судов для рассмотрения их дел; подавление ненасильственных политических и религиозных течений; введение еще более ограничительной политики по отношению к беженцам и эмигрантам, а также депортация лиц, хоть немного подозреваемых в участии в террористических организациях" [1].

Указанные меры являются типичными примерами нарушения прав человека в ходе осуществления антитеррористической кампании [2]. Как правило, первой жертвой таких кампании становятся эмигранты. Например, 21 сентября 2001 года в связи с мерами безопасности, предпринятых в рамках кампании по борьбе с терроризмом из Казахстана были высланы 150 кыргызских граждан, занимавшихся на рынках города Алматы мелкой торговлей. При этом в ходе операции паспортного контроля правоохранительными органами были аннулированы регистрационные разрешения, ранее выданные гражданам Кыргызстана этими же органами. По поводу данного случая, Министерство иностранных дел Кыргызской Республики было вынуждено направит ноту МИДу Казахстана с требованием объяснений. Аналогичные случаи нарушения прав мигрантов в ходе осуществления кампании по борьбе с терроризмом иэкстремизмом, наблюдаются и в остальных странах региона.

Необходимо осознать, что увлечение исключительно силовыми методами в борьбе с терроризмом способно создавать негативные этнические стереотипы, привязывая образ террористов с эмигрантами, и, тем самым, разжигая ксенофобию и расизм в обществе. Именно этим можно объяснить вспышку экстремизма в России, где борьба с так называемым "чеченским терроризмом" спровоцировала резко отрицательное отношение простых людей к лицам "кавказской" и "азиатской" национальностей. Аналогичное явление, происходит и в странах Западной Европы, где уже на основе антиэмигранстких призывов и лозунгов наблюдается подъем праворадикальных политических сил. Об этом свидетельствуют результаты последних президентских выборов во Франции, и парламентских выборов в Нидерландах.

Неслучайно, эксперты из Хельсинской Федерации предупреждают, что "тенденция к быстрому принятию новых "анти-террористических" законов и правил, которые ставят под угрозу или явно нарушают международные нормы прав человека в странах установившейся демократии Западной Европы и Северной Америки, являются опасным примером для стран переходного периода, и предлагает новое чувство безнаказанности" [3].

Нетрудно заметить, что после присоединения стран Центрально-азиатского региона к глобальной коалиции по борьбе с международным терроризмом, в этих странах произошел резкий откат от демократии. Дело в том, что борьба с терроризмом способна не просто единожды нарушить баланс между законными мерами безопасности и правами человека, но, самое опасное, может стать оправданием систематического ущемления прав человека. Прикрываясь лозунгами о необходимости обеспечения безопасности или стабильности те или иные политические силы, могут установить тотальный контроль, если не над всеми, то в большинстве сфер общественной жизни. К сожалению, безопасность была и остается самой удобной проблемой для политического манипулирования.

Акцент только на силовые методы в политике борьбы с терроризмом и экстремизмом не просто бессмыслен, но хуже того, способствует воспроизводству протестных настроений в обществе, и тем самым, увеличивает воздействие терророгенных факторов. Трагические события, произошедшие в маленьком кыргызском поселений Аксы, является тому свидетельством. 17-18 марта 2002 года в Аксыйском районе произошло столкновение между группой митингующих жителей из окрестных сел, требовавших освобождения ранее арестованного депутата кыргызского парламента А. Бекназарова с силами милиции. В результате столкновения погибло 6 граждан. По официальной оценке, "события в Аксыйском районе - очередное звено целенаправленной работы оппозиционных сил по дестабилизации обстановки в стране, которая ведется на протяжении нескольких последних месяцев". По мнению кыргызских экспертов, именно причисление погибших к "экстремистам" стало одной из причин спровоцировавших новую волну недовольства [4].

Согласно отчету Оксаны Малеваной, депутата Законодательного Собрания Жогорку Кенеша Кыргызстана, члена Государственной комиссии по изучению причин и условий, способствовавших трагическим событиям 17 марта 2002 года в Аксыйском районе, в дестабилизации ситуации были виновны, прежде всего, сами властные структуры. По мнению депутата, причинами этих событий стали: "необоснованное возбуждение уголовного дела в отношении депутата ЗС ЖК Бекназарова А. прокуратурой Джалал-Абадской области; неоднократные нарушения правоохранительными органами прав граждан, гарантированных 16 статьей Конституции КР; бездействие МВД по своевременному предотвращению негативных явлений; использование МВД исключительно силовых методов по разрешению конфликта и не умение сотрудников милиции, как в центре, так и на местах вести диалог с населением; игнорирование руководителем администрации Президента, Государственным секретарем, правительством, Советом безопасности нарастающей напряженности обстановки за период с начала января 2002 года; неспособность руководителей органов государственной власти, как Джалал-Абадской области, так и республики принимать взвешенные решения адекватные изменениям общественно-политической ситуации" [5].

Так или иначе, но массовые волнения в Кыргызстане не утихают. Волна забастовок и митингов, начавшись на юге Кыргызстана, уже захватила, ранее считавшиеся спокойным северные районы страны. Главный урок Аксыйских событий не только для Кыргызстана, но и для других стран Центрально-азиатского региона заключается в том, что одними карательными и репрессивными мерами нельзя полностью победить экстремизм. "Оказывается, с властью можно разговаривать только с позиции силы - таков единственный способ к ним пробиться", - подобные комментарий, появившиеся в кыргызских СМИ, после аксыйских беспорядков, еще раз показывает, что использование силовых мер в отношении политических оппонентов, способно спровоцировать ответные радикальные действия [6].

В связи с этим, некоторые казахстанские аналитики считают, что принятие "Закона о чрезвычайном положении" на фоне кампании по борьбе с терроризмом, еще более увеличивает риск неоправданного использования силовых мер. "С одной стороны, принятие закона о чрезвычайном положении - благо для страны: урегулируется правовое поле. Но когда подобный закон продвигают с такой поспешностью, невольно приходят мысли о том, что власть хочет применить законные методы по борьбе с собственным населением. У народа все больше причин для проведения пикетов, митингов, каких-то протестных волнений, а у власти все больше возможностей для применения жестких мер по отношению к населению" - так считает, президент Ассоциации независимых электронных СМИ Казахстана Розлана Таукина [7].

По мнению других, менее пессимистических экспертов, вызывает беспокойство не сам факт принятия нового антитеррористического законодательства, а то, что на фоне ужесточения борьбы с преступностью и терроризмом власти могут попытаться нейтрализовать деятельность оппозиционных организаций и не допустить каких-либо проявлений социального недовольства среди населения. Неслучайно, в Казахстане попытка внести изменения в "Закон о политических партиях" вызвала бурную дискуссию в обществе. Если эти изменения были бы направлены, просто скажем на повышение избирательного порога, чтобы снизить вероятность попадания экстремистских организаций в парламент, стремление казахстанских властей можно было бы понять. Однако, инициируемые изменения, прежде всего, нацелены на ужесточение самой процедуры регистрации политических партий, что дает повод оппозиции подозревать властей, в попытке провести очередную ревизию политического пространства.

Глобальная кампания по борьбе с терроризмом, которая с небывалым энтузиазмом была подхвачена в центрально-азиатском регионе, создает благоприятное информационно-политическое поле, оправдывающее применение силовых действий или еще более ужесточение самой силовой политики, что, кстати, является причиной усиления роли и позиции силовых структур в республиках ЦАР. В частности, в сложившейся обстановке приобретают дополнительный вес, прежде всего, спецслужбы, что позволит им трансформироваться в самостоятельный институт политической власти.

Вероятность смещения информационного центра в сторону спецслужб усиливается в силу того, что управление информацией де-факто находится в руках спецслужб. Как следствие этого, может произойти смещение и политического центра, что вызовет усиление тех политических группировок, которые связанны со спецслужбами. Аналогичный процесс, чуть не произошел в Казахстане, в конце 2001 года, когда в связи с кампанией по борьбе с терроризмом, спецслужбы начали претендовать на особое положение в структуре государственной власти, и даже попытались подчинить себе сам процесс принятия политических решений. Попытка пресечь "дворцовый заговор" встретила сопротивление у некоторой части политической элиты, у той, которая намеревалась с помощью "силовиков" укрепить свой статус. Раскола внутри элиты можно было бы избежать, если спецслужбы, изначально не были бы вовлечены в "большую политику". Подобное может повториться и в любой другой стране.