«Le Journal du Dimanche»: Каковы на рынке нефти долгосрочные тенденции?!

«Сейчас мы живем, как никогда прежде, в такую эпоху, когда первичные материалы снова стали важными, и в сердцевине актуальных геополитических напряженностей»

В материале, опубликованном во французском издании «Le Journal du Dimanche» под таким названием «Jusqu'ou ira le petrole?», речь идет о том, до каких пределов дойдет цена на нефть. В его рамках на вопросы по этой теме отвечает Филипп Шалмен, экономист и автор отчета «Циклоп», библии, как утверждается, сырьевых материалов. Вот о чем конкретно идет речь. По его мнению, в долгосрочном плане цена на нефть должна оставаться достаточно высокой. Почему?

Потому что, полагает Ф.Шалмен, спрос на «черное золото» не снижается. Поднимающиеся (развивающиеся) страны в особенности покупают, какая бы ни была цена. Ф.Шалмен характеризует положение в целом так: «Мы столкнулись с фатальным спросом и, напротив, дефицитным предложением. Ежедневно для покрытия мировых потребностей не доставало бы от 1 до 1,5 млн. баррелей. К этому добавляются напряжения классических геополитик. Они имеют место вокруг нигерийских платформ, пребывающих в перманентном осадном положении. Это стоит от 400 тысяч до 500 тысяч баррелей в сутки на рынке». А как же ОПЕК и его регулирующая цены на рынке роль?

Ф.Шалмен полагает, что не следует переоценивать их. Имеется в виду – организацию, а также ее роль. Он говорит по этому поводу так: «Это с 1973 до 1985 года ОПЕК определяла погоду на этом рынке. Но сегодня дело обстоит иначе. Страны, являющиеся ее членами, проводят различные нефтяные стратегии. Особенно же они имеют очень слабый запас для маневра в том, что интересует страны-импортеры, а именно – в открывании кранов. Алжир, Нигерия и Иран находятся почти на пределе своей производственной способности. Мексика и США производят меньше, чем прежде... Аравия могла бы увеличить свою добычу на 2 млн. баррелей в сутки, но, по-видимому, не больше и еще, вероятно, не сразу». То есть в том, что касается своей регулирующей роли на международном рынке нефти, эта организация нынче не столь могущественна, как прежде.

И она, похоже, не в состоянии закрыть возрастающий дефицит предложения. А это значит, что ценам на нефть ничего другого, кроме как расти, не остается.

Сейчас в некотором роде повторяется ситуация 1980 года. Тогда исламская революция в Иране и возникновение ирано-иракской войны обусловили рост цены барреля сырой нефти до $89 (по реальной стоимости).

Но к 1986 году она упала даже ниже уровня $10. В начале этого периода Советский Союз получал приличную выгоду, поступательным образом увеличивая как добычу нефти, так и объемы ее экспорта. Однако, когда был достигнут небывалый в истории советского нефтяного производства рекорд, цена на нефть оказались на рекордно же низком уровне. От шока, вызванного таким ценовым перепадом, экономика Советского Союза так и не сумела оправиться.

Спустя годы цена на нефть опять поднялась к заоблачным высотам. Уровень 1980 года был с лихвой перекрыт. 17 июля 2008 года цена барреля нефти составляла 147 долларов. Вслед за этим мировая экономика еще более углубилась в кризис. По сути, экономическая ситуация поныне остается непростой.

Как из нее выберется сообщество развитых наций, потребляющих львиную долю мировой продукции нефти, не известно.

Но цена на нефть, резко снизившаяся прошлой осенью и оставшаяся невысокой в начале нынешнего года, потом стала расти. Позже она стабилизировалась на довольно высоком уровне.

Правда, с начала декабря нынешнего года наблюдалось снижение котировки нефтяных фьючерсов. На американскую марку WTI они закрепились ниже уровня 70 долларов за баррель, что экспертами объясняется укреплением доллара, влияние которого на нефтяной рынок оказалось более сильным, чем воздействие позитивных макроэкономических данных США и Китая. Но вместе с тем считается, что цена на нефть все же должна оставаться достаточно высокой.

Но ясно, что уж очень долго такое положение сохраняться не может. Активнейшим образом проводятся поиски выхода из складывающейся ситуации. Эта тенденция к настоящему времени породила то, что называется «агфляция» (инфляция, порождаемая ростом цен на продукты питания).

И цена на то же зерно подстегивается не только необходимостью кормить людей и животных, но и также спросом на топливо.

Нынче по сравнению с 2000 годом в Америке для производства этанола зерна используется уже в 3 раза больше. Заводы, изготавливающие биологическое топливо, потребляют одну пятую часть поставок зерна в стране.

К настоящему времени дефицит энергоносителей сопровождается уже дефицитом зерна в мире.

Такая реальность сложилась во многом по причине высоких цен на нефть. Сто лет назад, когда Генри Форд экспериментировал с автомобильными моторами, он пробовал использовать этанол как топливо. Он ему не подошел. Причина была разумная. Она заключалась в том, что объем тепла от горения литра этанола на треть меньше, чем от горения такого же количества нефти.

Более того, такое биологическое топливо абсорбирует воду из атмосферы и способствует быстрой коррозии металла. Теперь ни та, ни другая причина принципиально не препятствуют замене углеводородного топлива биологическим топливом.

Но, однако, и это не снижает напряженной ситуации на рынке нефти. Более того, теперь возник новый дефицит. Дефицит зерновых.

Имея в виду всю эту ситуацию, Ф.Шалмен заключает свое выступление следующими словами: «Сейчас мы живем, как никогда прежде, в такую эпоху, когда первичные материалы снова стали важными, и в сердцевине актуальных геополитических напряженностей».

InoSMIkz