"Долг постепенно переходит с корпоративного сектора на суверенный и квазисуверенный. Я не считаю, что это большое достижение и положительный фактор для страны" – такое мнение в интервью высказала председатель правления Народного банка Умут Шаяхметова.
– Умут Болатхановна, в прошлом году в интервью "&", прогнозируя развитие ситуации в экономике, вы сказали: "Нужно пережить 2009 год, а дальше будет лучше". Вы не изменили своего мнения?
– После такого тяжелого года, каким был 2009-й, резкого улучшения экономической ситуации трудно было бы ожидать. Все совпало: глобальный кризис, дефолты крупнейших банков страны, девальвация, падение цен на нефть, зерно, металлы. Но 2010 год, несомненно, будет лучше, чем предыдущий. Будем надеяться, что в этом году если и будут какие-то негативные моменты, то они будут проявляться точечно в отдельных отраслях.
Если говорить о Народном банке, то у нас на 2010 год позитивные прогнозы. Мы видим, что происходит оживление во всех отраслях, которые мы кредитуем, – в розничном секторе, МСБ, корпоративном бизнесе. Уже в IV квартале 2009 года у нас начался медленный рост кредитного портфеля и небольшое снижение количества просроченных займов.
– В 2009 году кредитование несырьевых отраслей экономики происходило за счет государственных средств. Смогут ли банки кредитовать реальный сектор в 2010 году?
– Национальный банк и агентство Standard & Poor's прогнозируют рост активов банковской системы в текущем году на 10%. Думаю, это достаточно реалистичная оценка. Но внутри системы произойдет перераспределение. Если одни банки будут расти, то другие, напротив, сокращаться.
Что касается фондирования, то доступ к внешним рынкам капитала для казахстанских банков все еще будет ограничен. Поэтому многое зависит от государственной стратегии, от того, как будут реализовываться госпрограммы. Крупные инвестиционные программы есть у КазМунайГаза, KEGOC, "Казахстан Темир Жолы", у других нацкомпаний.
Например, такая большая программа, как разработка месторождения Кашаган. Обязательства нацкомпании "КазМунайГаз" по этому проекту составляют около $1,5 млрд в год. Из каких источников будет производиться финансирование? Если средства для этого будут привлекаться на внешних рынках, то больших оттоков банковских депозитов КМГ не произойдет. Если же у нацкомпании не будет внешних заимствований или трансфертов из Национального фонда, то деньги для реализации проектов могут быть изъяты из банковского сектора с депозитных счетов КазМунайГаза. Соответственно, банковские активы в целом будут сокращаться.
– У нацкомпаний есть возможность привлекать внешние займы или они сейчас тоже, как и банки, сильно ограничены в выборе источников фондирования?
– У нацкомпаний есть возможность занимать деньги за рубежом. Уровень рисков и рейтинги им это позволяют. К тому же на внешних рынках существует дефицит хороших инструментов, и суверенные или квазисуверенные долговые обязательства успешно размещаются. Другое дело – насколько сами компании могут позволить себе наращивать внешние заимствования.
В последнее время довольно часто звучат заявления о том, что внешний долг казахстанского корпоративного сектора снизился. Но ведь одновременно с этим вырос государственный внешний долг. В прошлом году Казахстан занял китайских денег на $10 млрд, получил крупный корейский заем, государственная компания КМГ вышла на рынок еврооблигаций. То есть долг постепенно переходит с корпоративного сектора на суверенный и квазисуверенный. Я не считаю, что это большое достижение и положительный фактор для страны. В целом внешняя задолженность государства за последний год выросла и составляет более $100 млрд. А рассчитываться придется нам, гражданам Казахстана. Как и чем мы будем рассчитываться – большой вопрос.
– Отразится ли на банковском секторе формирование Таможенного союза?
– Напрямую Таможенный союз не влияет на банки. Но мы зависим от наших заемщиков, на большинство из которых образование Таможенного союза, во всяком случае на сегодняшнем этапе, повлияет негативно.
Программа модернизации на предприятиях только-только началась. До 2009 года банки выдавали отечественным предприятиям дешевые кредиты по схемам торгового финансирования на покупку импортного оборудования. Предприятия начали выпускать соки, текстиль, комплектующие и другую готовую продукцию. Но после того, как два казахстанских банка в 2009 году объявили дефолт по торговому финансированию, западные партнеры закрыли торговое финансирование всем казахстанским банкам. Из-за этого кредиты предприятиям сильно подорожали, что не могло не отра¬зиться на стоимости конечной продукции. Вместе с тем у российских производителей такой проблемы нет. Лимиты торгового финансирования на Россию были и остаются открытыми. Это один из факторов, который формирует ценовое конкурентное преимущество российских товаров и который не учитывается при оценке влияния Таможенного союза на отечественную перерабатывающую промышленность.
К тому же надо учитывать, что наши производители успели завезти в Казахстан различную технику китайского, европейского, американского производства. Для технического обслуживания этого парка машин сегодня необходимо завозить комплектующие из стран-производителей. Но "родные" запчасти для этой техники теперь станут непомерно дороги, и эта основа будет играть не в нашу пользу. Поэтому я считаю, что подавляющая часть наших производителей не готова к вступлению в Таможенный союз.
– Возможно, в 2010 году увеличится иностранное присутствие в банковском секторе РК. В частности, российский Сбербанк может стать владельцем одного из крупнейших финансовых институтов в стране. Как, на ваш взгляд, будет меняться рынок в связи с появлением на нем новых сильных иностранных игроков?
– Если говорить о БТА, то кто бы его ни купил, эта сделка должна быть прозрачной. Сбербанк начал фигурировать в качестве возможного покупателя БТА с первых же дней после объявления о национализации крупнейшего казахстанского банка. Тогда нам объясняли, что российский партнер поможет с решением проблемы внешних долгов, увеличит за счет собственных средств капитал, будет содействовать урегулированию спорных вопросов по российскому бизнесу БТА Банка. Прошел год, но никакой поддержки со стороны Сбербанка мы не видим. Почему он остается главным претендентом на приобретение БТА, нам не понятно. Так же как не понятно, на каких условиях Сбербанк намерен войти в этот проект. Для рынка и для населения, которое деньгами Нацфонда расплатилось по долгам БТА и еще будет расплачиваться много лет, все это должно быть прозрачно.
Что касается конкуренции со стороны иностранных банков в целом, то и западные, и российские финансовые институты всегда присутствовали на нашем рынке. Я считаю, что это очень хорошо, потому что создает стимул для снижения цен на банковские услуги и повышения качества сервиса. Но я не думаю, что в ближайшее время на нашем рынке появятся иностранные игроки, которые кардинально изменят расстановку сил в финансовой сфере. Потому что зарубежные банки сейчас в первую очередь решают свои собственные проблемы, и вряд ли им сейчас будет интересно бороться за казахстанского потребителя.
Публикуется в сокращении. Полный текст интервью читайте на сайте www.profinance.kz
www.centrasia.ru
