Нынешние партии являются инструментами защиты и продвижения политических интересов отдельных политиков в рамках существующей политической системы и при сохранении незыблемости правления Назарбаева. Отсюда настоящим критериям партийности соответствуют от силы три партии из почти десятка, существующих в Казахстане. Об этом говорил в своем докладе на «круглом столе» «Политические партии и парламент» независимый публицист Сергей Дуванов.
Подробнее о круглом столе читайте в материале «Рarler» — «говорить», но это не про нас», а ниже даем полный текст выступления на нем Сергея Дуванова.
Что такое политическая партия? Ее можно рассматривать как инструмент борьбы за власть. Или как механизм отстаивания своих политических интересов. Это может быть канал обратной связи между властью и обществом. В этом смысле партии в системе политической власти, скажем, Казахстана можно рассматривать как своеобразные датчики реагирования различных сегментов общества на происходящее в стране. Каждая партия, представляя определенный срез общественных интересов, по-своему реагирует на то или иное событие, и это позволяет власти составлять общее представление о реакции людей.
Однако это в теории. В наших условиях партии не являются ни инструментом борьбы за власть, ни механизмом отстаивания политических интересов, ни, соответственно, каналом обратной связи. Специфика казахстанского партийного строительства определяет несколько иную роль партий в политической жизни страны.
Есть четыре основополагающих критерия политической партии, определяющих существование партии.
Во-первых, организационное оформление, партия предполагает добровольное объединение социально значимого количества людей.
Во-вторых, партия предполагает наличие единой идеологии или общего политического мировоззрения.
В-третьих, ориентированность на завоевание власти. Власть — это основная цель создания всякой партии.
И, наконец, в-четвертых, обеспечение себе поддержки населения как через увеличение членов своей партии, так и через поддержку на выборах.
Взглянем на политические партии Казахстана в разрезе указанных критериев.
Первый критерий — добровольность. Сегодня только три партии — КПК, «Нур Отан», «Алга» и частично «Азат» — выдержат экзамен на массовость и добровольность. Эти партии действительно имеют в своих рядах тысячи сторонников, сознательно и добровольно в них вступивших. Остальные партии этих сторонников либо вообще никогда не имели, либо имели, но растеряли.
Второй критерий партийности — идеология. Экзамен на идеологическую однородность не выдерживает ни одна из партий. Все казахстанские партии в плане идеологических ориентаций их членов представляют абсолютный винегрет. Это норма, когда в одной партии сосуществуют люди, придерживающиеся различных идеологических установок. Коммунисты, социал-демократы, национал-патриоты, либералы, консерваторы, антиглобалисты — весь этот спектр можно найти в каждой из казахстанских партий.
Названия партий, их программные документы принципиально ничего не значат — это скорее декларации намерений, которые мало соотносятся с тем идеологическим винегретом, который существует в реальности.
Третий критерий — претензии на власть. Эти претензии двух уровней — президентские и парламентские. Однако парламент в Казахстане с очень большой натяжкой можно назвать властью. В силу полной его зависимости от исполнительной власти таковым он является чисто номинально. Можно сказать, декларативно. Сегодня его правильнее было бы называть департаментом по голосованию администрации президента. Поэтому говорить об участии партий в парламентских выборах как о борьбе за власть — абсолютно несерьезно. Казахстанский парламент сегодня — это откровенная карикатура на представительную власть. Бороться за места в парламенте — это подыгрывать власти в ее спектакле о казахстанской демократии.
Власть в стране — это прежде всего сам президент, частично его администрация и немного правительство. Поэтому претензии на власть начинаются там, где ставится вопрос о власти президента. Все остальное — это игры в демократию, придуманные для того, чтобы придать видимость демократичности созданной политической системы.
На мой взгляд, в истории Казахстана кроме РНПК (Кажегельдин) ни одна политическая партия реально не претендовала на пост президента. Свои претензии на кресло президента в свое время озвучили Заманбек Нуркадилов и Рахат Алиев. Где они и что с ними — вы знаете.
Рассматривать участие Жармахана Туякбая в качестве претензии на место Назарбаева на позапрошлых президентских выборах крайне сложно. Слишком подозрительной является вся эта история с бывшим генеральным прокурором, которому в отличие от других ушедших в оппозицию позволили мало того что создать партию, но и беспрепятственно быть конкурентом Назарбаева на выборах. И это в наших условиях, когда любая альтернатива президенту, любое проявление несанкционированных политических амбиций тут же встречает мощное противодействие, а на вышедшего из под контроля политика тут же вешаются уголовные дела.
О других альтернативах в лице лидера Партии патриотов и представителя КНПК, думаю, вообще нет смысла говорить. Ясно, что никаких реальных претензий на власть со стороны этих партий не было и не могло быть.
Наконец последний критерий партийности — постоянная работа по вовлечению новых членов в свои партии и обеспечение широкой поддержки на выборах. Оценивая казахстанские партии по этому критерию, можно смело сказать, что агитационная работа на нуле — нет планомерной, систематической работы по пополнению своих рядов. Партии, а точнее их штабы, активизируются исключительно в электоральный период. Но и эта временная работа по преимуществу носит поверхностный, неглубокий характер. Исключением может рассматриваться работа «Алги», которая, находясь вот уже 5 лет в процессе регистрации, вынуждена работать с людьми.
Таким образом, опираясь на указанные критерии, казахстанские партии в Казахстане сложно назвать партиями в чистом виде. Что же это такое?
Сегодня это скорее политические инструменты для продвижения тех или иных политических интересов. Это наша специфика партийного строительства. Главный критерий для партий — это наличие лидера. В этом смысле любая партия начинается с лидера — это прежде всего фигура политического деятеля, вокруг которого все и выстраивается. Он ее лицо, он ее вдохновитель и, как правило, спонсор. Лидер заменяет идеологию, точнее, он и есть партийная идеология. Отсюда значение партии, ее узнаваемость и политический вес определяются в первую очередь авторитетом и популярностью лидера.
Если мы проранжируем все девять казахстанских партий по их популярности в казахстанском обществе, то обнаружим закономерность — чем известнее и авторитетнее лидер, тем авторитетнее партия. На первом месте, безусловно, «Нур Отан», возглавляемая самым узнаваемым политиком — Назарбаевым. А дальше чем ниже узнаваемость политика, тем меньше знают о его партии. Касымов, Абилов, Туякбай, Байменов и т.д.
Персонификация партии определяет и структуру внутрипартийных отношений. Между лидером и членами партий выстраиваются патронатно-клиентные отношения, в рамках которых решаются основные задачи деятельности партии — продвижение политических интересов лидера. Это означает, что окружение лидера видит в нем своего босса, хозяина, непререкаемого авторитета — для них он человек, которого они продвигают (не важно, под какими лозунгами) во власть.
Вторая особенность казахстанской партийности — партии в лице их лидеров не претендуют на высшую власть. Никто из них не мыслит себя на месте Назарбаева. Их претензии скромнее. Минимум — присутствие в парламенте, максимум — попадание в правительство. То есть претензии таких лидеров и их партий не распространяются на президентскую власть. Им не нужна вся власть, им достаточно попасть в имеющуюся и там закрепиться.
Таким образом, нынешние партии являются инструментами защиты и продвижения политических интересов отдельных политиков в рамках существующей политической системы и при сохранении незыблемости правления Назарбаева.
При этом есть различия между партиями провластными и оппозиционными.
Партии провластного спектра — это структуры созданные «Ак ордой» для решения своих внутриполитических задач по сохранению существующего политического порядка в стране. Это партии-марионетки, при помощи которых «Ак орда» создает иллюзию политического плюрализма, не позволяя оппозиции доминировать в политическом поле.
Оппозиционные партии — это продукт амбиций частных политиков и, соответственно, они работают на интересы своих патронов. Однако при всех разногласиях внутри оппозиционного партийного пула есть общее — их риторика ориентирована на изменение политической ситуации в стране в противовес установкам провластных партий на консервацию политической ситуации.
Недавно в Алматы прошла научно-практическая конференция «Достижения 20 лет независимости Казахстана». Заинтересовал доклад политолога Лидии Кармазиной, которая попыталась оценить казахстанские политические партии с точки зрения классической теории. По ее классификации в партийном поле Казахстана действует крайняя левая партия коммунистической ориентации — КНПК, умеренно коммунистическая (социалистическая) — КПК, правая партия национально-патриотической идеологии — Партия патриотов, левоцентристские, придерживающиеся социал-демократической направленности — «Ауыл» и ОСДП «Азат», либеральная правоцентристская — «Ак жол», правоцентристские с идеологией социал-консерватизма — «Нур Отан» и «Аділет». Партия «Руханият» после реорганизации оказалась на социал-демократических позициях.
Однако, по мнению политолога, из этого списка критериям партийности удовлетворяют только две партии «Нур Отан» и «Ак жол». Что же это за критерии? Перечислим основные.
Первый и, видимо, основной критерий — это то, что партии зарегистрированы в Минюсте. То есть без бумажки, выписанной чиновниками Минюста, даже многотысячное объединение партией считаться не может. Видимо, поэтому политолог даже не упоминает о незарегистрированной партии «Алга».
Второй критерий — обе партии существуют более десяти лет и имеют разветвленную организационную структуру.
Третий — партии имеют программы, в которых четко выражена их идеологическая ориентация: социал-консервативная («Нур Отан») и либеральная («Ак жол»).
И четвертый критерий, позволяющий считать их партиями, — это то, что они участвуют во всех выборных кампаниях.
Представляете, если мы с вами сегодня надумаем создать партию, скажем, социал-нигилистов, но по каким-то причинам нас не зарегистрируют (даже с нашими полумиллионами подписей единомышленников), то мы партией уже быть не сможем. С легкой руки наших политологов нас просто не будет, как сегодня нет в их анализах партии «Алга». И даже если нас будет поддерживать полстраны, мы все равно не будем партией — критерии не позволяют. В выборах не участвовали, программы нет, без году неделя и идеологически — непонятно что такое.
Не ставя под сомнение аналитические способности некоторых наших политологов, я все же вынужден выразить недоумение — по поводу применяемых ими критериев.
1. Как можно в качестве критерия использовать факт регистрации политической партии в государственных органах? А если властям не угодна какая-то партия и они ее не будут регистрировать, неужели от этого она перестает быть партией (частью населения)? А как быть с подпольными партиями? Помните, коммунисты в подполье — разве они не были партией?
2. Как можно апеллировать к сроку давности существования организации в определении ее партийного статуса? Где здесь критерий? Десять лет — разве это может быть показателем партийности? А если только 2 года или 6 месяцев — это о чем говорит?
3. Разве наличие программы, в которой провозглашены те или иные идеологические позиции, может быть критерием партийности? Неужели отсутствие такой программы (напечатанной на бумаге) дает повод не считать объединение людей партией? Разве одного лозунга, скажем «Долой оккупантов!», недостаточно, чтобы обозначить свои идеологические предпочтения и партийные цели?
4. Может ли участие в электоральных кампаниях рассматриваться как показатель партийности? А если люди объединились накануне выборов? А если они бойкотируют выборы в знак протеста и тем самым, скажем, срывают их проведение, они что, от этого перестают быть партией?
Возникает парадокс — если следовать указанным критериям, той же партии «Алга» нет в природе, однако в реальной жизни она, тем не менее, есть и, что характерно, демонстрирует образец партийной активности, мобильности и боевитости. Как же быть в этом случае: упорно игнорировать эту партию или все же задуматься о совершенстве применяемых критериев?
www.respublika-kz.info
