Новые санкции США против Ирана уже серьезно бьют по его экономике в стране происходят стихийные бунты, вызванные падением уровня жизни и ростом цен. Президент Хасан Рухани предупредил американское руководство:
"Не играйте с львиным хвостом, иначе вы будете сожалеть об этом". А Дональд Трамп ответил на это следующим образом: "Никогда, никогда не угрожайте Соединенным Штатам, иначе вы пострадаете от последствий, от которых не страдали до этого в истории! Опасайтесь!". Если США действительно обрушат иранскую экономику, то отразится ли это на Казахстане? Такой вопрос мы задали экспертам.
Антон Евстратов, эксперт по странам Ближнего Востока: "Полностью заменить Иран на нефтяном рынке Казахстан не в состоянии"
Санкции касаются, прежде всего, нефтяного и банковского секторов иранской экономики – это те цели, по которым американцы били и ранее и уязвимость которых им хорошо известна. В стране уже серьезно снизился уровень жизни на фоне падения курса национальной валюты и ухода с рынка ряда иностранных компаний. Это можно наблюдать даже в свободных экономических зонах – в частности, в Аразе.
Однако это не остановило торговые операции вообще – региональные бизнес-игроки, азербайджанские и особенно турецкие, остались на иранском рынке и имеют все шансы занять свободные ниши. Что же касается протестов, то на данный момент они даже не охватили скольконибудь серьезной территории и не имеют массовости – скорее, речь идет о стихийных и локальных вспышках народного недовольства в ряде городов ИРИ.
Частично это связано с тем, что экономическое положение граждан еще не провальное, частично – с фактором страха, ведь многие граждане просто боятся выходить на улицы. Поэтому можно сказать, что на данный момент ни о какой революции не может быть и речи – власть контролирует ситуацию целиком и полностью.
Почему не удалось организовать единый фронт против Ирана? Потому, что это попросту экономически невыгодно многим странам. Невыгодно даже европейским компаниям, связанным с иранскими партнерами после подписания СВПД. Невыгодно даже некоторым американским компаниям, работавшим с Ираном, но для Вашингтона это принципиальный вопрос. Что же касается Китая, то он был одним из инициаторов СВПД, давно работает с
Ираном и не видит оснований для его расторжения – иранская сторона до сих пор исправно выполняла все взятые на себя обязательства.
Турция же – региональный экономический партнер Ирана, она попросту не может без иранских энергоносителей и других товаров и, конечно, иранского рынка. Кроме того, не будем забывать, что взаимоотношения Анкары с Вашингтоном тоже переживают не лучшие времена, и Турция в этих условиях не будет действовать в ущерб своим экономическим интересам в угоду заокеанскому партнеру.
Более того, Турция сложно, тернисто, но сотрудничает с Ираном в рамках астанинских соглашений по Сирии и вряд ли готова провоцировать своего партнера. Вашингтон, несомненно, попытается повлиять на "оппортунистов", но китайская и американская экономики для этого слишком взаимозависимы, а Турция пусть и проблемный, но все же союзник Вашингтона. Все, что можно сделать плохого, Запад туркам уже сделал и вряд ли способен на какие-то принципиальные решения в данном вопросе.
Возможно, будет отзыв очередной партии вооружения или что-то похожее на то, но эти вопросы Анкара, как показывает недавняя практика, вполне успешно решала. Например, за счет России.
Могут ли антииранские санкции быть выгодны Казахстану, ведь на их фоне ожидается подъем цен на нефть? Известно также, что Иран заинтересован в экономических связях с Казахстаном, в частности, в закупках зерна, в реализации логистических проектов. Может ли все это свернуться сейчас?
В частности, может ли упасть рентабельность железной дороги из Казахстана через Туркменистан в Иран?
Вне сомнения, экономические возможности Ирана после столь жесткого санкционного удара снизятся – по крайней мере, на первых порах. Это скажется и на рентабельности путей сообщения, и на торговых операциях с ИРИ. С другой стороны, Казахстан вряд ли потеряет что-либо в экспорте зерна – это товар первой необходимости, и едва ли его перестанут закупать. Опаснее будет потеря выхода на порт Бандар Аббас, через который продается и казахстанская нефть, однако Казахстан получит возможность восполнить этот недостаток через замену иранской нефти своей.
Конечно, полностью заменить ИРИ на нефтяном рынке Астана не в состоянии, но ее товар однозначно станет более востребованным как в Европе (правда, будут проблемы с доставкой), так и на Дальнем Востоке. Однако, как я уже отмечал выше, с иранского рынка уходят европейские компании, и шанс заменить их есть у турецких фирм. Казахстан тоже вполне мог бы выступить в такой роли и расширить свое присутствие на иранском рынке практически в любом аспекте.
Это важная перспектива как для РК, так и для других государств ЕАЭС, имеющих кое-какую технологическую базу и готовых продолжать торговые операции с Тегераном. Потребность Ирана в экспортных товарах может сделать возможным новые сферы торговли между ним и Казахстаном, а также другими государствами.
Более того, Казахстан может стать мостом для Ирана по новому возвращению в мировую экономику, как он это сделал ранее в ходе переговоров по ядерной программе ИРИ. У Астаны одинаково хорошие отношения исИРИ,исСША,ис Китаем, и с Европой, и с Россией, подходящая география и, что очень важно, позитивный прецедент. Однако этого должен захотеть сам Иран, который не раз заявлял о возможном возобновлении своей ядерной программы. Столкнувшись с непониманием и саботированием СВПД со стороны США, ИРИ, представляется, возобновит работы в данном направлении – благо, много времени ей для этого не надо.
Григорий Трофимчук, эксперт в области внешней политики, обороны и безопасности: "Негативные геополитические тенденции вокруг Тегерана рано или поздно заставят Астану свернуть связи с ним"
Ирану не привыкать – давление на него со стороны Запада постоянно усиливается уже более десяти лет, хотя Исламской республике было непросто уже с самого начала своего существования. Сегодня главная проблема для Ирана состоит не в негативном отношении к нему со стороны США, а в том, что страны, настроенные в некоторой степени против США, такие, как РФ или КНР, не готовы организовать антиамериканский фронт, пусть даже только в экономической сфере.
Поэтому Вашингтон будет стремиться окончательно "додавить" Иран с целью политического переформатирования страны. На эту задачу работает усиление внутреннего социально-экономического напряжения в Иране, которое можно теперь снять только за счет качественного, зримого, подчеркну это особо, усиления связей с его торговыми партнерами, в том числе с Россией на межрегиональном уровне.
Ирану необходимо срочно выводить уровень жизни населения на стабильный и приемлемый
– более важной политической цели для руководства страны сегодня не существует. Иран интересует США по простой и ясной причине: прямой выход на Каспий и дальнейшее расширение возможностей Запада в ключевых смежных регионах.
Тегеран понимает, что никакие формальные договоренности по разделу Каспия ситуацию не спасают, поэтому у руководства страны, видимо, и возникали естественные вопросы в ходе подписания последней конвенции. Санкции против двух стран каспийской "пятерки", Ирана и России, неизбежно будут влиять на все отношения между региональными партнерами, и чем дальше, тем больше.
От этого давления можно было бы уйти или слегка оторваться, но я пока не вижу резкого сброса тарифов и цен для граждан стран из данного региона, в том числе для туристов, чтобы о повышении торгово-экономической активности можно было говорить всерьез, а не в режиме обсуждения формальных документов и цифр. Нужен реальный прорыв, который прикроет, застрахует ситуацию.
Что касается сотрудничества Ирана с Казахстаном, то негативные геополитические тенденции вокруг Тегерана рано или поздно заставят Астану сворачивать с ним связи. Это действительность, от которой сложно уйти. К тому же Астана всегда очень внимательно относится к нарастающим проблемам во взаимоотношениях своих ближайших партнеров с США, просчитывая, как это отразится на ней, пусть даже пока в теории.
Тем не менее, Астана всегда готова предложить свои посреднические услуги с учетом большого опыта работы в переговорной международной сфере. При этом каспийским странам надо понимать, что Вашингтон не оставит Иран в покое.
От этого факта и должны отталкиваться все дальнейшие шаги Москвы, Астаны, Баку, Ашхабада. И вариантов реагирования на текущие события у четырех столиц только два: или дистанцироваться от Ирана, или целенаправленно отстаивать совместные интересы "каспийской крепости", поддерживая его во всем. Но уйти от политики, сосредоточившись исключительно на экономических вопросах, им здесь уже не удастся.
Тем более что, на взгляд США, это будет выглядеть откровенной слабостью, неспособностью соответствовать текущим вызовам, что спровоцирует Белый дом на дальнейшую активность. Ядерная программа Ирана уже не будет свернута, так как всем ясно, что теперь только это одно заставляет США опасаться прямого и быстрого удара по этой стране.
Анна Гусарова, директор Центральноазиатского института стратегических исследований: "Очередной этап санкций незначительно коснется двусторонних отношений"
Очевидно, что Китай, Турция и Россия не поддержат ужесточающиеся позиции США в отношении Ирана. Кроме того, не стоит забывать, что Трамп в какой-то мере начинает проецировать "иранские санкции" на Турцию и Россию. И последствия от этих решений будут гораздо хуже, чем для Ирана.
Единый фронт пока не получается сформировать, и не получится. Администрация Трампа активно использует свои дипломатические каналы в Великобритании, чтобы сформировать единую англо-американскую жесткую позицию по Ирану. Интересно, насколько серьезен Трамп в своем очередном твиттер-сообщении: "Те, кто ведут торговлю с Ираном, не будут осуществлять торговлю с США".
Ожидается, что помимо эмбарго на импорт иранской нефти, санкции коснутся иранского банковского сектора и автомобильной промышленности уже к 4 ноября 2018 года. Кроме того, вполне логично санкции затронут транзакции Центробанка в "американских долларах", золото, драгоценные металлы, алюминий, сталь, уголь и коммерческие пассажирские самолеты, запрещается импорт иранских ковров и продуктов питания в США.
Возникает вопрос: каким образом скажется подписание Актауской конвенции по Каспию с добычей и поставкой нефти Ирана, Азербайджана и Казахстана, как будут договариваться стороны и что станет разменной картой в решении данных вопросов как с этими странами, так и с Россией и странами Европы.
Пока непонятно, какую роль Казахстан смог бы занять в переговорах по Ирану, поскольку озвученные американской администрацией требования по новой сделке не будут в ближайшем времени реализованы: они воспринимаются в штыки и крайне разгневанно, причем не только со стороны Тегерана.
Позиция Трампа ведет к пересмотру переговорной модели по иранской программе, поскольку противоречия с европейскими партнерами усиливаются, и непонятно, у кого и когда терпение закончится первым у США, британцев или европейского бизнеса, или же у других игроков.
Что касается торговли Казахстана с Ираном, то номенклатура остается пока неизменной.
Если санкции действительно коснутся рынка алюминия и авиасообщений, то могут возникнуть вопросы по "Эйр Астане", валюте и банковскому сектору, однако это пока еще не факт. Однако уровень товарооборота в последние годы несколько снизился, поэтому логично ожидать, что очередной этап санкций незначительно коснется двусторонних отношений.
Дмитрий Михайличенко, координатор аналитического центра "Самрау": "Эскалация конфликта не несет Казахстану никаких стратегических преимуществ"
Протесты в Иране действительно свидетельствуют о высоком уровне социального недовольства, однако говорить о предреволюционной ситуации я бы не стал. В иранском обществе по-прежнему сильны антиамериканские настроения, и власть умеет этим пользоваться.
В глобальном смысле антииранский фронт не складывается, поскольку во всем мире видят, на что направлен трампизм. Ни Пекин, ни даже Анкара не готовы способствовать усилению влияния США в большой Евразии.
К сожалению, возврат США к политике давления на Тегеран сводит на нет наметившийся было прогресс в урегулировании иранской ядерной проблемы.
Очевидно, что эскалация конфликта не несет Казахстану никаких стратегических преимуществ. Тем более что Астана активно развивает сотрудничество с Ираном. Ужесточение санкций в отношении Исламской республики создает угрозу рентабельности крупного транспортно-логистического проекта "Север-Юг", в реализации которого активно участвует Казахстан. Влияние же санкций на мировые цены на нефть будет кратковременным и не сможет компенсировать ущерб, который понесет экономика Казахстана.
Игорь Панкратенко, заместитель директора российского Центра стратегических оценок и прогнозов: "Утрата Тегерана как торгового партнера не является для Казахстана серьезной проблемой"
Как всякое серьезное политическое событие, очередные санкции США против Ирана, на этот раз от Дональда Трампа, являются достаточно многослойным явлением. И первый из этих слоев – влияние санкций на внутреннюю ситуацию в Иране. Собственно, в Вашингтоне уже не скрывают, что конечной целью американской политики в отношении Тегерана (в том числе и через санкционное давление) является смена существующего строя.
Внешне все выглядит так, что эта взятая на себя Трампом миссия вполне выполнима: с начала нынешнего года в Иране не прекращаются социальные протесты, которые на сегодняшний день охватили практически все слои населения исламской республики.
И если раньше к президенту Рухани претензии высказывались большей частью по поводу социально-экономической политики его администрации, то сегодня он оказался полным банкротом и во внешнеполитической сфере. Однако на политическом банкротстве Рухани и его "команды прагматиков и реформаторов" все хорошие новости для тех, кто ждет революции и падения режима аятолл, заканчиваются.
При всей социальной напряженности в Иране, при всех проблемах, обострившихся в стране, при том накале, который после введения санкций – вот ведь "неожиданное" совпадение – приобретает ведущаяся сепаратистским и террористическим подпольем необъявленная война, лозунги акций протеста в целом не приобрели политического характера. Против коррумпированных чиновников – да. Против некомпетентности и злоупотреблений властей всех уровней – сколько угодно. А вот антиправительственные лозунги, о которых так любят сообщать зарубежные масс-медиа, носят единичный характер. И более чем достаточно случаев, когда тех, кто их провозглашал, затыкали, а то и сдавали полиции сами протестующие.
Радикальной оппозиции никак не удается "оседлать" социальный протест в Иране, что свидетельствует о двух, по крайней мере, реалиях внутриполитической обстановки в стране. Во-первых, противники режима не являются серьезной политической силой и не пользуются популярностью в массах. Во-вторых, запас прочности у Исламской республики оказался куда выше, чем рассчитывали антииранские силы за рубежом – от политиков США, Израиля, Саудовской Аравии до вполне боевых организаций иранских эмигрантов, тех же "моджахедов иранского народа" и подобных им радикалов, работающих под патронажем спецслужб.
Да и власти Ирана, судя по последним кадровым решениям, арестам чиновников и другим действиям, наконец-то начинают всерьез работать над разрешением накопившихся в стране за десятилетия социальных и экономических противоречий.
Так что, перефразируя классика, можно сказать: "слухи о кончине Исламской республики являются сильно преувеличенными". В том числе и потому, что есть и второй слой происходящего – вполне себе успешно формирующаяся интернациональная оппозиция антииранской политике Трампа и его союзников.
Да, крупный европейский бизнес, что бы там ни говорили в Париже, Берлине или Брюсселе, действительно покидает Иран. Да, Япония, Южная Корея и в значительной степени Индия откажутся от иранской нефти. Да, новости о том, что Москва заключает с Тегераном некие многомиллиардные сделки, являются откровенно фейковыми. Но глобус на этих странах не заканчивается.
Прежде всего, есть принципиальная позиция Пекина – "работали с Тегераном и будем работать дальше". Более того, он будет работать и в тех проектах, из которых уходит западный бизнес. С некоторыми нюансами, но схожую позицию занимает и Анкара. И можно с уверенностью утверждать, что своей нынешней политикой в отношении Турции, вроде как "союзника по НАТО", Вашингтон делает для Эрдогана вопрос о развитии ирано-турецкого сотрудничества без оглядки на американские санкции совершенно принципиальным.
И это ведь не полный список тех серьезных игроков, которые так или иначе намерены помогать Ирану в обход американских санкций – пусть и по разным причинам, пусть хотя бы только для того, чтобы создать проблемы отдельным активистам антииранской коалиции и лично Дональду Трампу.
Есть и Катар, и определенные круги в Европе, и влиятельные финансисты и предприниматели на Ближнем Востоке – словом, деятельность "черных рыцарей", бизнесменов разных стран, работающих с Ираном в обход санкций, будет в этот раз ничуть не менее масштабной, чем во времена "калечащих санкций против Тегерана" имени Обамы-Клинтон. Что, в свою очередь, если и не решит всех проблем иранской экономики, то в определенной мере снизит их остроту.
Долгая, без малого сорокалетняя, история тотальных санкций против Ирана преподносит один достаточно парадоксальный в выводах урок: в конечном счете, от них выигрывают не США. И не те, кто по разным соображениям режим этих санкций старательно соблюдает. В выигрыше оказываются те, кто в подобной ситуации "действует на грани фола", руководствуясь не политическими симпатиями, а тщательно просчитанными прагматическими соображениями.
Особенностью нынешних действий Трампа против Тегерана является то, что американцам при участии саудитов и еще ряда игроков удалось обеспечить стабильность цен на нефть. Сокращение поставок из Ирана будет компенсировано другими, и взлета цен ожидать не стоит. Естественно, что "просядут" и торговые отношения, и логистические проекты.
Но является ли это серьезной проблемой для Казахстана? При том что товарооборот между странами в прошлом году составил 552,6 миллиона долларов – худший показатель с 2012-го года. Который в последнее время еще и стабильно снижается. Напомню, что в 2014-м, когда в полном объеме действовали "калечащие санкции", он составлял, согласно данным Комитета государственных доходов МФ РК и Комитета по статистике МНЭ РК, 986,3 млн. долларов, в 2015-м – 635,6, а в 2016-м – 596,4 млн.
Причем аналогичными темпами снижался и импорт из Ирана – 93,8 млн., 69,8 млн. и 45,6 млн. соответственно. То есть, давайте уж откровенно, утрата Тегерана как торгового партнера не является для Казахстана серьезной проблемой. Не очень приятно, но и не слишком критично. Тем более что при наличии желания и политической воли можно, по примеру Китая и Турции, и эти выпадающие доходы различными путями отчасти компенсировать.
Camonitor.Kz, 17.08.2018
