Сможет ли Казахстан «разморозить» свои миллиарды? Есть ли риск потерять Кашаган? Почему Стати называют мошенниками? На эти и другие вопросы журналистов ответил министр юстиции Казахстана Марат Бекетаев
Министр юстиции Казахстана Марат Бекетаев в понедельник, 15 января, в кулуарах парламента дал развернутый ответ на самый острый на сегодняшний день вопрос — какова судьба замороженных за рубежом средств Национального фонда Казахстана в связи с делом граждан Молдавии Анатолия и Габриэля Стати и их компаний.
Несмотря на то что правительственный час в мажилисе, где выступал Бекетаев, был посвящен совсем другой теме — судебно-экспертной деятельности, министр явно был готов к расспросам о Стати. Более того, глава Минюста восстановил полную картину происходящего по данному делу.
Sputnik Казахстан предлагает ознакомиться со стенограммой вопросов и ответов в ходе импровизированного брифинга с Бекетаевым.
Почему казахстанцы узнают о заморозке из иностранных СМИ, а не от наших официальных органов?
– С этим я не соглашусь. Мы своевременно информировали — день в день практически, а когда временные параметры не позволяют, мы на следующий день даем пресс-релизы.
Какая работа сейчас проводится Министерством юстиции, чтобы эти деньги разморозить?
– Надо понимать, что когда было арбитражное решение, мы его обжаловали. То есть первый этап работы – это обжалование самого арбитражного решения. Я уже повторял, что в рамках запросов в нью-йоркский суд и в рамках уголовного дела по мошенничеству Стати в правоохранительные органы Латвии, мы получили серьезные доказательства мошенничества Стати.
Но, к сожалению, эти доказательства мы получили с опозданием для целей обжалования. То есть в Стокгольме слушания были в сентябре, в мае мы имели последний срок для внесения доказательств. Из Латвии мы доказательства получили в августе. То есть стокгольмский суд для целей обжалования эти доказательства не принял.
Что это значит? Это не означает, что сразу нужно требовать оплаты. Прежде чем арбитражное решение можно принудительно исполнить, его надо признать законным на территории конкретной страны.
Стати попытался это сделать, в первую очередь на территории Великобритании. Он принес арбитражное решение, подтвержденное стокгольмским судом, и попросил лондонский суд, во-первых, наложить предварительный арест, во-вторых, признать его законным на территории Англии.
Это очень важное разделение между двумя разными действиями. Наложить предварительный арест английский суд отказался. Признать на территории Англии — суд рассматривал это дело и отказал в признании этого арбитражного решения на территории Англии.
В июне 2017 я подробно об этом решении говорил, сейчас напомню − судья сказал, что на территории Англии по принципам публично-правового порядка это решение считается незаконным, потому что Казахстан привел достаточно доказательств о мошеннических действиях Стати.
В чем заключалось мошенничество Стати?
– Когда Стати работал в Казахстане, он привлек заём, разместил облигации. Когда он привлек облигации, то деньги должен был вложить в строительство газоперерабатывающего завода (ГПЗ). Так вот, для строительства ГПЗ он нанял две компании: одну немецкую и вторую — английскую.
Очень важно название английской компании — это Perkwood. Когда мы посмотрели и запросили информацию из официальных источников Англии, то узнали, что эта компания, несмотря на то, что получила несколько десятков миллионов долларов от компании Стати, в Англии сдавала нулевые отчеты и просуществовала всего несколько лет.
Когда мы направили запрос в Латвию, а именно на счета этой компании в латвийском банке были переведены средства за строительство ГПЗ, мы увидели из ответа латвийских правоохранительных органов, что счет в банке был открыт по доверенности на имя самого Анатолия Стати.
В итоге завод не работает, и он не достроен. Работают лишь некоторые его части.
Какова судьба «замороженных» денег, потерял ли их Казахстан?
– После того как в Лондоне Стати не смог добиться принудительного исполнения, он пошел в США.
Суд в США принял решение подождать рассмотрения дела, которое инициировал уже Казахстан. Казахстан направил встречный иск Стати в Лондон. Мы его называем «дело о мошенничестве Стати». Слушания назначены на октябрь текущего года.
То есть американский суд сказал: «Я подожду решения английского суда после слушаний в октябре 2018».
Что из этого следует? Что Стати не смог добиться принудительного исполнения арбитражного решения ни в Англии, ни в США, далее он пошел в Швецию, в Бельгию, в Нидерланды, и в этих странах он, на наш взгляд, совершил несколько нарушений.
В каждой стране первое действие, которое он инициировал, это предварительная заморозка. Очень важно понимать, что предварительная заморозка не означает, что Казахстан потерял деньги, что эти деньги уже ушли.
Судьба этих денег будет решаться на последующих этапах, и до того времени ещё достаточно долго. Так вот, в этих странах первое действие — это предварительный арест.
Второе действие — это просьба признать законным на территории каждой из этих стран арбитражное решение. Естественно, мы будем возражать. Как мы возразили в Великобритании, мы так же будем возражать в этих странах, и будем говорить о том, что у нас есть доказательства о мошенничестве Стати.
То есть те деньги, которые он должен был вложить в строительство газоперерабатывающего завода (ГПЗ), он не вложил, он вывел их на счета в латвийском банке. А в арбитражном решении одна часть компенсации — это именно компенсация за ГПЗ. И в арбитражном решении стоимость этого недостроенного ГПЗ оценивается в $230 млн. По нашим данным, на счета в латвийском банке выведено 167 миллионов долларов, то есть уже стоимость ГПЗ искажена.
На этом факте основываясь, мы строим свою защиту и возражаем против принудительного исполнения. И мы говорим: извините, это арбитражное решение нельзя признать законным, потому что в арбитражных разбирательствах Стати скрыл реальную стоимость этого ГПЗ. Он не может стоить $230 млн.
Когда пройдут слушания в других странах, принявших решение о заморозке казахстанских денег?
– Ни в одной стране время слушаний о принудительном исполнении не назначено. То, что сейчас выбрасывается в иностранных СМИ стороной Стати, это слушания о снятии или неснятии предварительных арестов.
Какова судьба принадлежащих Казахстану (фонду «Самрук-Казына») акций Кашагана?
– Модель, применяемая в Кашаганском проекте, предполагает, что Казахстан получает выгоду от этого проекта не в виде дивидендов, а в виде налогов и Profit Oil (часть прибыли, которую делит между собой правительство и компания – прим.). То есть когда продается нефть, определенная часть прибыли направляется в бюджет и далее, в Нацфонд, через эту конструкцию Profit Oil. Соответственно, сейчас речь идет только о заморозке акций.
Но это не означает, что Казахстан не может принимать решения как акционер. Он не может продать эти акции, но, насколько я знаю, Казахстан и не планирует продавать акции в Кашагане. Казахстан планирует держать их и получать Profit Oil и быть одним из инвесторов этого проекта.
В заявлении «Самрук-Казыны» указывалось, что выплаты дивидендов исключены, так ли это?
– Пресс-релиз «Самрук-Казыны» был написан с точки зрения права очень правильно, четко. Действительно, любые дивиденды, начисляемые на эти акции, не должны поступать в республику, и они должны отчисляться на специальный исковой счет.
Но правда в том, что дивидендов в ближайшее время начислять и не предполагалось. Предполагалось, что стороны – Казахстан и другие инвесторы − будут получать прибыль в виде Profit Oil, а те компании, которые вложились в этот проект – в виде Cost Oil (часть произведенной нефти, которую оператор использует на ежегодной основе для возмещения определенных затрат, указанных в договоре о разделе продукции – прим.).
Соответственно, сейчас каких-либо рисков для Казахстана по доле в Кашагане нет.
Есть сведения о том, что Казахстан потратил $23 млн на зарубежных юристов в деле против Стати. Так это на самом деле?
– Министерство юстиции сейчас ведет не один этот процесс, а несколько арбитражных и судебных процессов. И цифры, которые Министерство юстиции расходует на иностранных консультантов, они в открытом доступе, а именно в бюджете ведомства, вы можете с ними ознакомиться.
Что касается конкретных договоров с конкретными юридическими фирмами, мы эту информацию разглашать не можем. Я также хочу сказать, что некоторые юридические фирмы, которые работают с Казахстаном более 10 лет, ведут не одно, а несколько арбитражных и судебных дел. Пока могу дать только эту информацию.
Стати претендует на замороженные деньги?
– Те активы, которые заморожены – это не означает, что они сейчас уйдут, не означает, что средства перейдут Стати. Это означает, что мы оспариваем сам факт предварительного ареста.
Что означают активы Нацфонда? Это высокостабильные акции передовых компаний в мире. То есть они в ближайшее время не обанкротятся и в ближайшее время не предполагается их уход с рынка. То есть это акции «AAA». Дивиденды на них назначаются, то есть начисляются. Дивиденды поступают на специальный исковой счет.
Казахстан не использует Нацфонд в текущей деятельности. Более того, депутаты неоднократно поднимали вопрос, глава государства Нурсултан Назарбаев дал поручение о том, что нужно обеспечить большую стабильность Нацфонда и формировать «ненефтяную» часть бюджета.
То есть в ближайшее время целевые трансферты, гарантированные, из Нацфонда в бюджет республики остаются стабильными, и даже предполагается их уменьшение. Это в концепции развития управления Нацфондом прописано. То есть в ближайшее время нет острой необходимости пользоваться этой частью Нацфонда. Она стабильно приносит нам доходы.
Когда Казахстан сможет рассчитывать на «разморозку» активов?
– Наши риски ограничены суммой арбитража. То есть около $500 млн. То есть весь ажиотаж, который пытаются Стати создать вокруг больших сумм – это временная конструкция.
Но даже в Казахстане, представьте, если есть судебное решение на один миллион тенге и замораживаются 100 миллионов тенге, любой здравомыслящий человек понимает, что в ближайшей перспективе эта сумма заморозки будет уменьшена.
И любой здравомыслящий человек понимает, что тот, кто наложил арест на эту излишнюю сумму, будет нести ответственность, в том числе материальную.
Когда? Мы, например, работаем в нескольких юрисдикциях, и в каждой юрисдикции есть свои правовые процедуры. Есть определенные временные параметры, которые не определяются законами, а определяются судьей по своему усмотрению.
Forbes.Kz, 15 января 2018
