Минувшая неделя в Казахстане выдалась насыщенной. Событий вроде было не так много, но они оказались весьма интересными и даже тонизирующими.
Курс на еженедельную встряску, взятый казахстанской властью в конце 2016 года, продолжается. Если не скандал, то арест, если не арест, то громкие заявления, звучащие с самой вершины политического Олимпа. И жить нескучно, и Казахстан в эпицентре мирового внимания.
Бесспорно, самым важным событием минувшей недели стало специальное обращение президента Казахстана Нурсултана Назарбаева к народу, в котором он сообщил о готовящейся в стране политической трансформации. Речь о передаче части полномочий президента парламенту и правительству. Для этого запланировано проведение конституционной реформы. Выступление Назарбаева вызвало большой резонанс не только в Казахстане, но и далеко за его пределами. Но прежде чем детально рассмотреть это событие и реакцию на него, сделаем экспресс-обзор других интересных событий.
Наполеоновские планы
С момента освобождения из французской тюрьмы беглого казахстанского олигарха Мухтара Аблязова прошло уже почти два месяца. Выйдя на свободу, он с удвоенным рвением бросился в бой против врагов.
Буквально на следующий день после освобождения Аблязов дал интервью французскому изданию Libération, в котором, помимо всего прочего, рассказал, что тюльпановая революция в Киргизии в 2005 году совершилась при его непосредственном участии.
«Между 2003 и 2005 годом я жил в Москве и вел диссидентскую деятельность. В начале 2005 года я финансировал оппозицию с тем, чтобы она обрушила режим в Киргизии. Для меня было важно, чтобы в одной из постсоветских республик был запущен процесс, чтобы они перешли к правильным реформам. Чтобы это стало примером для Казахстана», — заявил опальный банкир в беседе с корреспондентом Libération Вероникой Дорман.
Естественно, Генеральная прокуратура Киргизии тут же отрапортовала, что проверит заявление Аблязова тщательнейшим образом. Однако до сих пор неизвестно, началась ли проверка, и каковы ее хотя бы предварительные результаты.
Между тем, по данным казахстанского издателя и публициста Джанибека Сулеева, Аблязов имеет отношение не только к киргизской революции, но и к другим военно-политическим событиям на территории постсоветского пространства.
«Правительства играют второстепенную роль по сравнению с вами, которые реально делают дело на месте», — в январе 2006 года сказал президент Грузии Михаил Саакашвили, вручая банкирам Мухтару Аблязову и Еркину Татишеву ордена Чести и почетное гражданство своей страны. Этого представители БТА-банка удостоились в ответ на крупные инвестиционные проекты, огромные вложения в экономику Грузии. Проникновение в Грузию — читай, спонсорство режима Саакашвили — подавалось как однозначный успех казахстанской экономики. На деньги Мухтара Аблязова и других «политико-бизнесменов» постсоветского пространства Михаил Саакашвили строил свое «грузинское чудо», которое должно было стать наглядным примером успехов демократического свержения диктатуры», — пишет Сулеев в статье «Что может стоять за освобождением мятежного банкира».
Далее автор размышляет о том, на что же пошли деньги, полученные режимом Саакашвили от Аблязова.
«И в это «чудо» настолько уверовали, что сегодня до сих пор мало кто задался вопросом — так на чьи же деньги Грузия организовала неудачную для себя войну с Россией в августе 2008 года? Ни один другой олигарх не оказывал грузинскому лидеру такой активной помощи, и никого другого в Грузии не принимали столь радушно, как Мухтара Кабуловича. В 2008 году и далее оставался один вопрос — куда в действительности ушли деньги инвесторов и не влились ли они на самом деле в военный комплекс этой страны? По сути, вопрос этот, вероятно, до сих пор открыт, и экстрадиция Аблязова, вероятно, понадобилась Кремлю, чтобы задать в том числе и его...» — пишет Сулеев.
Он также напоминает, что Аблязов проявлял интерес не только к Грузии, но и к Украине. По словам автора, общий объем инвестиций, выделенных Украине при непосредственной поддержке БТА-банка, составляет более 1 миллиарда долларов (более 24 млрд руб. или 27 млрд гривен по курсу на тот период). Однако инвестиции эти, по мнению Сулеева, ожидаемого эффекта не дали. При этом аналогичная ситуация наблюдалась и с инвестициями Аблязова в России.
«Итак, подобьем вышесказанное. Мухтар Аблязов вкладывается в Грузию — Саакашвили получает экономические возможности развязать войну, спровоцировав Россию на ответные действия с использованием чеченского батальона «Восток» под командованием еще живого тогда Ямадаева. Аблязов вкладывается в Украину — усиливаются политики и общественно-политические движения, впоследствии организовавшие майдан. Аблязов вкладывается в Россию — смута 2012 года и далее, не прекращающаяся до сих пор. Словом, у россиян из компетентных органов были и остаются причины, чтобы без помех потолковать с экс-банкиром. Учитывая, в каких отношения Кремль сегодня находится с развитыми западными странами, немудрено, что Россию лишили возможности удовлетворить свое любопытство. Других логичных причин внезапного изменения решения Госсовета Франции об его экстрадиции (России было отказано в экстрадиции, Аблязов был освобожден — ИА REGNUM ) не просматривается...» — резюмирует Сулеев.
Кстати, после беседы с Libération о киргизской революции Аблязов дал еще одно интервью. Ссылка на эту беседу была опубликована на личной странице Аблязова в Facebook аккурат на День независимости Казахстана — 16 декабря. Как уже сообщало ИА REGNUM, в тот день в стране были заблокированы многие интернет-ресурсы, в том числе Facebook и Youtube.
Других интервью Аблязов пока не давал. Он регулярно публикует посты в Facebook, в которых клеймит Назарбаева, но просмотров у этих сообщений не очень много. У банкира есть и новогоднее обращение к казахстанцам, где он на фоне Эйфелевой башни зачитывает с суфлера текст на казахском языке.
У страха глаза велики!
Но существующий интерес казахстанцев к Аблязову подогревается не только его оппозиционностью и интересом к судьбе похищенных банкиром денег. Бывший руководитель БТА-банка, сумевший вывести только из Казахстана более 7,5 млрд долларов (465 млрд руб.), стал вновь интересен в связи с возможным слиянием двух других казахстанских банков: «Казкоммерцбанка» и «Народного банка».
Казахстанцы подобным слияниям не радуются, да и особого доверия к казахстанской банковской системе не испытывают.
В прошлом в стране было немало печальных примеров: закончившие работу Валют-Транзит банк и Наурыз-банк. Из недавнего — Казинвестбанк, лишенный лицензии на банковскую деятельность. В Национальном банке, правда, заверяют, что людям нечего опасаться, поскольку все депозиты в тенге и иностранной валюте, а также деньги на платежных карточках и банковских счетах, размещенные в этом, как впрочем и в любом другом банке, защищены Казахстанским фондом гарантирования депозитов. Но это, конечно, не отменяет нервотрепки по возврату собственных денег.
А тут еще и эксперты говорят неприятные вещи. К примеру, экономист Айдархан Кусаинов считает, что казахстанский банковский сектор встретил новый 2017-й год в статусе пациента в критическом состоянии. Дефолт двух финансовых организаций средней руки, противоречивая информация относительно «Казкоммерцбанка», скандал вокруг «Единого накопительного пенсионного фонда» подорвали доверие к отечественному финансовому сектору. Об этом говорится в статье «Сегодня идет поиск виноватых в экономических и финансовых проблемах».
«Банковский сектор страны, наверняка, претерпит в течение 2017 года изменения. Совсем необязательно, что финансовый сектор ожидают массовые банкротства, хотя это не исключено. Вероятно, многие банки будут стоять перед выбором — объединяться или ликвидироваться. Необязательно, что это будут банкротства, возможно также, что отдельные финансовые организации вынуждены будут пойти на передачу бизнеса. Иными словами, да, казахстанский банковский сектор находится под напряжением, он претерпит изменения в предстоящем году ‑ и этот процесс будет достаточно значительным. Вероятно, что какие-то банки не переживут 2017 год, но в каком виде это произойдет, пока конкретно сказать сложно», — считает эксперт.
При этом Кусаинов отмечает, что громкие аресты, сотрясающие Астану, по сути, являются результатом экономических и финансовых проблем государства.
«Экономические и финансовые проблемы обострили элитную борьбу, стали причиной отставок и громких уголовных дел. Иными словами, после того, как пришло понимание больших проблем в экономике и финансах, начался поиск виноватых. Позитив в этом я вижу следующий: осознание того, что необходимо срочно что-то менять, вынуждает власти идти на резкие меры. Впрочем, на этом позитив заканчивается, поскольку одни элитные группы для того, чтобы не оказаться виноватыми в сложившейся ситуации, спешат подставить под удар другие», — полагает экономист.
Между тем, в нагнетании обстановки приняли участие и аналитики агентства «Bloomberg», которые считают, что «пациент (экономика Казахстана) скорее мертв, чем жив».
«Высокие показатели реальной инфляции в Казахстане побудили аналитиков агентства «Bloomberg» поставить нашу страну вплотную к «группе смерти» в глобальном рейтинге страновых рисков. И это вопреки бодрым заверениям руководства Нацбанка о его способности удерживать инфляцию под контролем. Слова Акишева (председатель правления Национального банка Казахстана — ИА REGNUM ) об инфляции в Казахстане не обманули аналитиков Bloomberg. Этот рейтинг был опубликован на днях. Казахстан окрашен в розовый цвет. При этом от группы стран, которым достался красный цвет, означающий наиболее высокую степень риска (открывает ее Иордания — 14,2 балла), Казахстан (29,4 балла) отделяют всего лишь 7 позиций. Соседями же нашей страны по рейтингу оказались Индия (34,6) и Бахрейн (25,5). А наиболее высокий риск показали Венесуэла (3,1), Танзания (3,6) и Гондурас (3,8), тогда как наименьший оказался у Норвегии (96,5), Швейцарии (95,8) и Швеции (94,0)», — пишет по этому поводу казахстанский портал 365info.
В публикации также намекается, что, судя по всему, очередная девальвация в Казахстане не за горами.
«В придачу к тревожным оценкам Bloomberg отечественные аналитики также забили в набат, обнаружив, что в конце 2016 года Нацбанк явно нарушил декларируемые им принципы инфляционного таргетирования, причем не раз. Речь идет о предоставлении Нацбанком крупного кредита в тенге в середине декабря одному из системообразующих банков второго уровня для пополнения ликвидности. Спустя две недели регулятор внезапно возобновил сделки валютного свопа в значительных масштабах, начав предоставлять участникам рынка уже долларовую ликвидность. Эту возросшую активность Нацбанка отметили и биржевые статистики, по данным которых объем сделок на своп-рынке доллара подпрыгнул в декабре по сравнению с ноябрем почти в два раза, до $9,482 млрд — второго месячного результата 2016 года! В абсолютном выражении прирост оборотов за декабрь здесь составил $4,622 млрд. Такое явление можно трактовать, как сигнал либо возникшего дефицита долларов на рынке, либо стремления его участников запастись впрок американской валютой в ожидании очередной девальвации тенге», — говорится в статье.
Гораздо оптимистичнее смотрит на 2017 год (видимо, в силу занимаемой должности) директор Департамента исследований и статистики Национального банка Казахстана Виталий Тутушкин. «В 2017 году ожидается улучшение деловой активности, постепенное восстановление внутреннего потребления ввиду адаптации населения и участников рынка к новым экономическим условиям. Помимо этого, стабилизация и улучшение экономической ситуации в странах — основных торговых партнерах Казахстана позитивно отразится на динамике внешнего спроса. Положительный вклад в экономическое развитие, рост занятости и инвестиций окажут продолжение реализации государственных программ стимулирования экономики и диверсификация и увеличение прямых иностранных инвестиций в различные сектора экономики», — заявил Тутушкин в интервью газете «Капитал».
Интересная мотивация
Пока в русскоязычных СМИ Казахстана рассматриваются всевозможные сценарии развития страны на ближайший год, казахоязычные интернет-порталы публикуют совсем иную повестку дня. Разница между двумя лагерями прессы бросается в глаза, к примеру, при прочтении ежедневных обзоров казахоязычных СМИ на портале ratel.kz.
За минувшую неделю было три весьма интересных и познавательных публикации. К примеру, на сайте чимкентской газеты zamana.kz проводится небольшой сравнительный анализ жизни проживающих в стране казахов и русских.
«Приехав в Астану, я пожил уже во многих районах, теперь знаю город как свои пять пальцев. Иногда думаю: «Если бы у меня была хотя бы однокомнатная квартира, не пришлось бы так скитаться по съемным квартирам». Хозяйка, у которой снимаю, отказалась меня зарегистрировать. Бог знает, сколько еще придется так мыкаться и просить кого-то о регистрации. В Астане квартиры снимают только казахи, не видел, чтобы русские ходили в поисках съемного жилья», — публикует портал заметку Армана Досанова под заголовком «В Астане снимают квартиры только казахи».
Другой казахоязычный ресурс qazaquni. kz тоже упоминает русскоязычное население в статье «Шала қазақ болса да шала қытай болмайды!» («Шала казахи» есть, а «шала китайцев» не бывает!». Шала — это уничижительное прозвище для казахов, которые не знают казахского языка и не соблюдают обычаи и традиции казахского народа, дословно «полуказах». В противовес существуют нагыз-казахи — от слова настоящий, подлинный — ИА REGNUM ).
«Актер Ануар Нурпеисов во время своей поездки в Сингапур поделился наблюдениями и высказал «умные мысли». По его словам, «там живет много этнических китайцев, которые между собой, в основном, говорят на английском. Самое интересное, что никто не говорит им: «Эй, «шала китаец», почему не говоришь на китайском?». Жаль, что он не может понять, что 1,5 миллиардам китайцев не страшна угроза потерять язык, на каком бы они ни говорили. А казахский язык за 25 лет Независимости так и не стал полноценным государственным языком. И нужно понимать, во-первых, что китайские мигранты в Сингапуре хотя и самая большая диаспора (76%), делятся на 6 этнических групп, их диалекты сильно отличаются. А казахский одинаково понятен и тем казахам, которые живут в Атырау, и за рубежом. Во-вторых, в Сингапуре говорят на английском, потому что там статус английского, китайского, малайского и языка тамиль одинаковый — официальный. У нас же казахский — государственный, а русский — официальный, то есть статусы разные. И если говорящие на английском китайцы в Сингапуре прекрасно владеют китайским, то у нас знающие русский многие казахи, не владеют родным языком. Казахстан — единственное государство в мире, где, не зная государственного языка, можно работать на госслужбе. Поэтому есть «шала казахи», но нет «шала китайцев», «шала русских», «шала грузинов», «шала турок» и других «шала-наций!» — говорится в этой статье.
Вопрос статуса русского языка в Казахстане все еще стоит довольно остро. Но еще острее стоит вопрос казахского языка и степени его распространения среди русскоязычного населения. «Шала-казахи» и русскоязычные представители других этносов оправдывают свое незнание государственного языка тем, что в стране до сих пор не созданы условия для его изучения. «Нагыз-казахи» упирают на то, что отсутствие условий — не помеха, было бы желание. И стараются мотивировать своих шала-сограждан к изучению казахского языка различными хитрыми способами.
В частности тот же портал qazaquni. kz опубликовал в переводе на казахский язык статью «Русский вопрос» в Казахстане» с российского сайта «БАБР» с комментариями. На портале qazaquni. kz материал озаглавлен как «Учи казахский язык или уезжай в Россию — российский журналист о русских в Казахстане».
«По мнению автора статьи, в Казахстане есть две проблемы: «славянский вопрос» и положение русскоязычного населения. Страна, на его взгляд, делится по этническим и языковым особенностям на северный и южный регионы. Он считает, что в отличие от ситуации 20-летней давности, сейчас в Казахстане необходимо владеть государственным языком, чтобы чувствовать себя комфортно. Как считает автор, даже мягкая языковая политика страны постепенно создает атмосферу «закрытых дверей» для русскоговорящего населения. К населению приходит понимание, что без знания казахского ты автоматически попадаешь в неуютное и притесняемое языковое гетто. Эта ситуация, на взгляд журналиста, создает всего два решения проблемы: «учить казахский или уезжать в Россию». Именно такой совет дает он русскоязычным в Казахстане», — говорится в перепечатке материала.
Что не так с конституционной реформой в Казахстане
Но, конечно же, главным событием минувшей недели стало спецобращение президента Казахстана, в котором он заявил о своем намерении передать часть президентских полномочий правительству и парламенту, прозвучавшее вечером 26 января на всех телеканалах страны.
Напомним, президент заявил, что для него «в новых условиях приоритетами станут стратегические функции и роль верховного арбитра в отношениях между ветвями власти. Глава государства сконцентрируется также на внешней политике, национальной безопасности и обороноспособности страны».
«Это создаст запас устойчивости политической системы на многие годы вперед. Во-вторых, повышение роли правительства и парламента даст более эффективный механизм ответа на современные вызовы», — отметил президент.
Его обращение вызвало большой резонанс как в самом Казахстане, так и за его пределами. Причем одни эксперты расценили объявленные реформы как реальную попытку перехода от суперпрезидентской к президентско-парламентской республике. Другие же, напротив, посчитали все эти поправки сугубо косметическими — больше для отвода глаз, нежели действительно для изменения структуры государственного управления.
К примеру, на сайте Московского центра Карнеги конституционным реформам в Казахстане посвящены два материала.
Автором первого является известный российский политолог Аркадий Дубнов. Вот что он думает по поводу реформ и спецобращения Назарбаева: «Если президент Назарбаев избавляет себя от ответственности за социально-экономическое положение соотечественников и перекладывает ее на правительство, оставляя за собой функции верховного арбитра, то тем самым он лишь усиливает свою супервласть. Трудно объяснить в такой ситуации, как это увязывается с провозглашенным в спецобращении движением Казахстана «в сторону демократического развития»...Тогда в чем же смысл перераспределительной реформы, казалось бы, внезапно затеянной президентом Казахстана? Уж не в том ли, что казахстанская операция «Преемник» близится к своей финальной стадии? Ведь именно о ней не устают говорить уже несколько лет и в самой стране, и за ее пределами. Нурсултану Абишевичу, дай ему аллах здоровья, в июле нынешнего года исполнится 77 лет, и, конечно же, ответ на вопрос, кто будет после него, становится основным в политической повестке дня», — пишет Дубнов в статье «Что не так с конституционной реформой в Казахстане?».
По мнению политолога, происходящие в эти дни в Казахстане события, вероятнее всего, продиктованы стремлением расчистить поле «для реализации нового этапа операции «Преемник», которая позволит ему в ближайшие годы закрепить за собой статус верховного демиурга, присматривающего за происходящим и поправляющим его в нужную сторону».
«Можно с уверенностью предположить, что ни один из нынешних ближайших соратников елбасы (лидер нации — ИА REGNUM ) не согласится признать право другого своего коллеги стать полноценным вторым нацлидером и постарается не допустить этого. В таком случае неизбежным окажется, что после Назарбаева Казахстан ждет учреждение некоего коллективного руководства. А для надежной защиты интересов так называемой «Семьи» верховного лидера оно должно быть создано еще при его жизни», — полагает автор.
Между тем его коллега Петр Бологов считает, что «объявленная реформа в основном предназначена для зарубежной аудитории, которая должна лишний раз убедиться в демократичности нынешнего режима и заранее получить гарантии в легитимности транзита власти от елбасы к его будущим преемникам».
«Вынесенное в заголовки СМИ утверждение, что Назарбаев, дескать, готов поделиться полномочиями с парламентом, мягко говоря, не совсем соответствует действительности. В Казахстане, как в средневековой Англии, действует правило «вассал моего вассала — мой вассал», поэтому даже если формально президент сконцентрируется на внешней политике, все рычаги управления страной все равно останутся у главы правящей партии, то есть у Назарбаева... Ту власть, которую нынешний президент Казахстана собрал за четверть века правления исключительно в своих руках, он абсолютно точно полностью не передаст никому, а вот одна ее часть может достаться и дочери (Дариге Назарбаевой — ИА REGNUM ), другие же отойдут прочим доверенным и проверенным лицам, например, тому же Кариму Масимову (бывший премьер-министр, ныне — председатель Комитета национальной безопасности Казахстана — ИА REGNUM )», — говорится в статье Бологова «Транзит Назарбаева. Зачем в Казахстане меняют Конституцию».
На вполне логичный вопрос «Почему именно сейчас?» Бологов отвечает: «Помимо экономических и социальных факторов, следует учитывать и состояние здоровья елбасы, о котором широкой публике остается только догадываться. В октябре прошлого года пресс-служба президента впервые за все время его правления опубликовала официальное сообщение о том, что Назарбаев находится на лечении «в связи с простудным заболеванием». Никогда ранее глава государства не давал повода усомниться в своем железном здоровье, судить о котором оставалось только по сообщениям западных СМИ».
Между тем первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития Григорий Трофимчук сомневается в том, что дело идет к транзиту власти: «Мне кажется, президент Назарбаев не решил эту проблему для себя, он ее пытается решать. Мы видим это по тому, какие законодательные реформы проводятся. Может быть, конечно, есть задача... я не скажу, что группу родственников распределить на те должности, которые будут за все отвечать, но теоретически можно это иметь в виду. Во всяком случае, это не будут посторонние люди. Сколько бы миллионов граждан ни проживало в Казахстане, тем не менее это все-таки не Российская Федерация. С точки зрения России это не такой уж большой объем населения. Поэтому сейчас все находится в стадии тестирования. И наверное, сам президент Казахстана не считает себя слишком уж пожилым, а проще говоря, старым человеком», — высказался Трофимчук в обсуждении реформы на радио «Свобода».
В то же время многие казахстанские политологи демонстрируют своим российским коллегам полное несогласие с их критическими замечаниями, заявляя, что реформы эти не только важны, но и своевременны. «Зачем власти на абсолютно ровной ситуации, когда никто и не требует, и не говорит о политических реформах, просто даже затевать разговор о политических реформах?! А президент в своем обращении использовал еще более сильную формулировку, говоря о том, что это конституционная реформа. И в рамках этой реформы провозглашается ряд других изменений. Кстати, они тоже очень важные — о незыблемости суверенитета, об унитарности и т. д. Ведь, Конституция — это не просто свод каких-то правовых и юридических правил. Конституция — это еще и своеобразный политический манифест нации, это политическая декларация, свод основных политических ценностей и принципов. И предлагаемые изменения, помимо собственно новой правовой нагрузки, они провозглашают новые парадигмы в нашем развитии», — рассуждает директор Казахстанского института стратегических исследований политолог Ерлан Карин в интервью казахстанской газете «Время».
В свою очередь другой политолог Эдуард Полетаев считает, что кардинальных изменений в связи с обсуждаемой реформой не предвидится. «Я не думаю, что только этим перераспределением реформа политической системы ограничится, она у нас, вообще, носит постоянно действующий характер — ищут оптимальные модели, формы, что-то обтесывают, где-то не получается — откидывают в сторону. На практике сфера ответственности исполнительной власти и сложнее, и шире, чем предполагает ее определение. Есть определенные сложности в том, какие будут взаимоотношения между парламентом и правительством, где почти все — члены одной партии — правящей «Нур Отан». В Мажилисе и Сенате парламента много людей, которые туда перешли из исполнительной власти. Сложности могут возникнуть при обкате рабочих моментов. Хотя надо признать, что президент свою команду уже сплотил, и ожидать неожиданностей от ее представителей не стоит. Вживутся более ответственно в свою роль представители и законодательной власти, и исполнительной», — оптимистичен в своих прогнозах Полетаев.
Как видно из всего вышеперечисленного, какого-то определенного консенсуса в оценке предлагаемой президентом Казахстана реформы среди экспертов нет. Вполне возможно, что все происходящее — один из тестов на стрессоустойчивость для членов правительства, которые Нурсултан Назарбаев периодически проводит, оценивая их реакцию на свои шаги, попутно фильтруя состав своего окружения. Эдакая оценка профпригодности и верности лидеру. С другой стороны, конечно же, после всенародного обсуждения, вполне возможно, будут приняты поправки, которые реально, как говорят казахстанские политологи, перезапустят систему взаимоотношений между ветвями власти в стране.
Это уже будет точно известно после 26 февраля. А пока же ясно одно: Нурсултан Назарбаев как мифический сфинкс загадал загадку, отгадать которую не каждому по силам.
ИА REGNUM, 31.01.2017
