Есть множество фактов, которые указывают на то, что общая линия, проводимая власть предержащим слоем нынешнего Казахстана, должна рассматриваться как аномальная. По-другому ее можно квалифицировать - как деструктивную или даже разрушительную для государства и общества.
С середины ноября 2001 года исподволь назревавший до той поры кризис власти принял характер открытого и практически непримиримого противостояния различных сил в рамках истеблишмента. Теперь, по прошествии почти 8 лет, изначальные надежды общества на разрядку обстановки в среде правящей верхушки становятся все более и более призрачными. Впереди ничего, кроме государственного эволюционного тупика, не предвидится. Ни правовых, ни политических механизмов регулирования подобного рода конфликтов в стране еще не сформировано. Почему – это другой вопрос.
Следовательно, сделавшийся неразрешимым конфликт в правящей среде уже принимает форму кризиса государственности. Правящий режим не настолько силен, чтобы подавить сопротивление выступающих против него сил. А оппозиция (старая и новая) пока еще не настолько консолидирована и дееспособна, чтобы решительным образом вынудить президента РК считаться с собой и своими требованиями. В таких условиях какая-то из сторон рано или поздно должна была бы пойти на уступки ради продолжения государственности и сохранения общественного мира. То есть – ради высших интересов. Но этого не произошло за годы противостояния. Наоборот, отношения между сторонами еще больше обострились.
Оппозиция теперь не делает шага навстречу по нескольким серьезным причинам. Во-первых, до сих пор уступки приходилось делать только ей. Правящий режим этого никак не оценил. И ничего в своей внутренней и внешней политике не изменил. Иными словами, власть не захотела эволюционировать навстречу оппозиционным политическим ожиданиям. Во-вторых, именно из-за этого возник раскол в самом высшем административном корпусе, благодаря чему вышедшая из его состава новая оппозиция пополнила ряды существовавшей с прежних времен оппозиции.
И они со временем объединили силы с тем, чтобы единым блоком вступить в борьбу на важнейших выборах. Приток новых влиятельных сил в лице бывших авторитетнейших руководящих кадров системы государственного управления и принадлежащих их командам деятелей на порядок усилил возможности оппозиционного лагеря и, соответственно, серьезно ослабил администрацию действующего руководства Казахстана. Одним словом, расстановка сил на политической арене страны за прошедшие почти пятилетие претерпела серьезные изменения. К тому же после событий, произошедших в 2003-2005 г.г. в Грузии, Украине и Кыргызстане, уже многое на постсоветском пространстве изменилось. В этих условиях логично было ожидать, что на уступки должна пойти правящая власть, а не те, кто оппонирует ей.
Но правящий режим вместо смягчения своей позиции и выдвижения примиренческих предложений продолжает практику ужесточения давления на противостоящие ей силы. Свидетельство тому – изменения, внесенные в законодательство, регулирующее деятельность СМИ, а также предполагаемое законодательное усиление ответственности за оскорбления политиков и должностных лиц. Нынешний девиз тех, кто у власти: «Или мы, или никто». Тем самым они снова дают понять, что высшие интересы государства и общества не столь уж важны.
Возникает закономерный вопрос: тогда что это за система власти?! История отмечает такой факт. Когда в 1815 году Наполеон бежал с острова на Средиземном море, куда его сослали державы-победители, и высадился на юге Франции, чтобы вторично взойти на престол, какая-то узнавшая его простолюдинка воскликнула: «Да здравствует император!» В ответ на это Бонапарт заметил: «Небось, еще вчера вы кричали «Да здравствует король!». Простолюдинка, не растерявшись, дала следующее пояснение: «Ваше величество, ведь и в том, и другом случае мы ведь, прежде всего, имеем в виду Францию». Это и есть соображение высшего государственного порядка. В недавнем советском прошлом все простые люди говорили так: «Лишь бы не было войны». А в этом заключается высший общественный интерес. И то, и другое, как мы видим, обычно бывает понятным даже самым простым людям. Названные высшие интересы – продолжение государственности и сохранение общественного мира – это то, через что нельзя перешагивать любому нормальному гражданину. А политикам, особенно тем из них, кто находится у руля власти и облечен огромной ответственностью, - тем более!
Итак, правящий режим в условиях стремительного таяния своих общественно-политических ресурсов налегает на административно-репрессивные и законодательно-репрессивные ресурсы и пытается на исходе пятнадцатого года государственной независимости Казахстана встать наконец-то на путь авторитаризма. Но то, что изначально было возможным в Узбекистане и Туркменистане, выглядело маловероятным в Казахстане почти 18-летней давности в силу его исторических, географических и демографических особенностей. А сейчас это просто невозможно. Казахстан – это уже не та страна, что попала в руки нынешнего ее руководства в начале 90-х г.г. прошлого века. Поэтому чем дальше правящий режим пойдет по пути абсолютизации исполнительной власти, тем меньше понимания со стороны общественности, независимых и оппозиционных сил политических сил он будет иметь. То есть это - движение к политическому тупику в условиях жесточайшего политического кризиса. Движение, которое в конечном итоге направлено на подрыв государственности и общественного мира.
Николай II, когда в феврале 1917 года осознал такого рода реальность, отказался от престола, предпочтя конец 300-летнему правлению династии Романовых в России подрыву российской государственности и общественного мира. В России, Украине, Молдове, Белоруссии, а также республиках Прибалтики те политики, у которых в руках оказалась власть в момент распада СССР, уступили ее впоследствии, не дожидаясь нарастания кризиса до такой критической отметки. И вовсе не потому, что она им была не столь дорога. Просто всем известна истина, которая гласит так: «Политика – это искусство возможного». Когда это возможное исчерпывается, надо идти на уступки или вовсе уходить.
В Казахстане правящий режим перешел эту критическую черту, но не только не желает уступать хоть в чем-то, а даже стремиться еще больше закрепить свое положение. Поэтому на кону уже продолжение государственности и сохранность общественного мира. То, что действующая власть откровенно пренебрегает этими понятиями, наводит на некоторые далеко идущие выводы касательно ее поведенческих стереотипов. О чем же идет речь?
Не секрет, что власть в Казахстане распределяется по жузовским правящим кланам. За послевоенные десятилетия сложилась такая практика, при которой верховодили старшежузовцы, а среднежузовцы и младшежузовцы были вынуждены удовлетворяться второстепенными ролями. И это несмотря на то, что на протяжении всех прошлых столетий среднежузовцы являлись корневым улусом казахской государственности, а младшежузовцы – самым многолюдным улусом. Московский державный центр в советское время в силу своих понятий регулировал баланс участия представителей трех жузов во власти Казахстане. Но в определенный момент на высших в республике должностях оказались выходцы из Южного Казахстана. И на протяжении последующих десятилетий старшежузовский клан только укреплял свои позиции в правящей среде Казахстана.
Особенно явственно эта политика, направленная на обеспечение максимальной концентрации административных и материальных ресурсов в руках южно-казахстанцев, проявляла себя за последние 15 лет. В общественном сознании населения северного и западного региона страны сформировалась стойкое неприятие (фобия в отношении) южан как таковых. Однако названная политика не только не сворачивается или хотя бы не камуфлируется, но даже принимает все более откровенные и произвольные формы.
Здесь следует сказать, что все изложенное в предыдущем абзаце для общественного мнения Казахстана хорошо известно. Но мало кто обращает внимание на то, что действующая практика в русле названной политики давно уже вышли за рамки того, под чем мы понимаем простую жузовщину и трайбализм. Все гораздо серьезней. Есть множество фактов, которые указывают на то, что общая линия, проводимая власть предержащим слоем нынешнего Казахстана, должна рассматриваться как аномальная. По-другому ее можно квалифицировать - как деструктивную или даже разрушительную для государства и общества.
Такой вывод проистекает из той очевидности, что эта практика не только перешла ту грань, которая отделяет нормы так называемого «внутриказахского политиканства» на жузовской основе от откровенного подрыва духовных основ казахского единства, но и взяла уже курс на утверждение таких идеологем, которые входят в противоречие с представлениями традиционного казахского сознания. Другими словами, она показывает, что традиции казахской государственности чужды ей.
Все это говорит о том, что кризис государственного управления в Казахстане все больше и больше усугубляется. Но при этом реальной альтернативы ему нет. Оппозиция продолжает оставаться относительно слабой. Правящий режим много говорит о модернизации, а сам между тем, наоборот, все сильней и сильней архаизируется. Этот процесс проявляется, прежде всего, продолжающейся абсолютизации исполнительной власти.
Обзор иностранной прессы c А.Тажутовым
