Неожиданно прозвучавшая на минувшей неделе новость немецкого таблоида Bild о госпитализации президента Казахстана Нурсултана Назарбаева застала врасплох решительно всех в стране. Какое-то горькое недоумение высокопоставленных чиновников, подчеркнуто осторожные слова озабоченной оппозиции... Да что там, даже обычно резкий и непримиримый Рахат Алиев, опальный политик, служивший ранее старшим зятем главы государства, продемонстрировал чудеса человечности, пожелав первому руководителю скорейшего выздоровления.
Между тем, внезапно обнаружившееся человеческое лицо казахстанской политики свидетельствует отнюдь не о резком прорыве на иную ступень цивилизации. И уж тем более, не о скачке в европейскую парадигму политического этикета. А, скорее, о растерянности элиты, разом потерявшей главную опору, позволявшую оправдывать свою собственную беспомощность. И в самом деле, что будет с государством, где все стороны жизни: от концепции внешней политики до обустройства районных администраций - олицетворяет собой Нурсултан Назарбаев? Вынь этот стержень из государственной машины - и как она себя после этого поведет? Понятно, что за последние годы - эти риторические вопросы стали еще и банальными. Но важно, что за риторикой политического поля скрывается действительно серьезная системная проблема: никто - ни оппозиция, ни, тем более, власть, пока еще не предложил не то, что стратегию - хотя бы видение Казахстана без Назарбаева. Быть может, поэтому этот лозунг, в 2001 году подхваченный оппозиционными силами, прозвучал так непривычно жестко и кощунственно?
Российские политтехнологи, знакомые с ситуацией в Казахстане, однажды сформулировали обидный для всего класса чиновничества вывод: элита в республике живет ожиданием ухода первого лица из политического поля государства. Позволим себе оспорить этот вчера еще актуальный тренд. Да, никак нельзя исключать подготовку всех без исключения сил к ситуации, когда верховный арбитр по разным причинам покинет свой пост. Но, собственно, сам факт подготовки, как это ни парадоксально звучит, исключен полностью. Никто, совсем никто, будь то даже самые искушенные игроки казахстанской политики, не в состоянии раскрыть свое видение будущего казахстанской государственности. Понятно, что сама логика выстроенной системы не позволяет людям говорить открыто об уходе человека, чей политический потенциал уже многие годы находится в зените. Но нежелание и неумение обсуждать сложные вопросы - это тоже показатель зрелости политики, не так ли?
Собственно, в этом контексте пожелание "скорейшего выздоровления" от главного оппонента главы государства выглядит не только сформулированным политическим требованием большинства граждан страны, но и подтверждением михалковской максимы о том, что культ личности формируется только там, где есть личность. И в самом деле, кому будут поклоняться орды казахстанских чиновников, и для борьбы с кем будет продолжать выбивать гранты демократическая общественность Казахстана?
Впрочем, как бы то ни было, первый звонок: неважно, был он "уткой" или нет, уже прозвучал. И теперь целой стране предстоит с этим осознанием как-то жить.
"Даже если сейчас президент представит преемника, это может обернуться большим хаосом!"
Внезапно выплывшую на поверхность информационного поля болезнь главы Казахстана обсуждают, по традиции, только оппозиционные СМИ. Да и то, по большей части, только те, кто имеет учредителей за пределами республики. Невнимательность изданий внутри страны легко объяснима - отчасти, по логике высказываний аффилированных с финансово-промышленными группами изданий - определяется степень лояльности высокопоставленных чиновников к действующему режиму.
Поэтому вполне ожидаемо на тему вероятной болезни Нурсултана Назарбаева высказалась "Республика", издание, близкое к опальному бизнесмену Мухтару Аблязову. Ранее газета была одним из самых информированных масс-медиа страны. Сейчас - информационная политика редакции ощутимо развернута в сторону пропаганды.
"Что делает в этом случае умная пресс-служба президента? Моментально эти слухи опровергает, если они не имеют под собой никаких оснований, или рассылает по редакциям и информагентствам заготовленный пресс-релиз на тему "Президент Назарбаев Н. А. находится на плановом обследовании в клинике... Врачи констатировали прекрасное самочувствие... и т. д. и т. п.".
Что делает пресс-служба елбасы? Прячет голову в песок, типа знать ничего не знаем, ведать ничего не ведаем, "Бильд" не читаем, "Азаттык" не слушаем. А в посольстве Казахстана в Германии сидят еще те приколисты, которые на голубом глазу отвечают Reuters, что глава государства в отпуске и "может находиться где угодно".
Хреново работаете, господа "приближенные к телу", и ничему не учитесь. Хочу напомнить вам сейчас уже полузабытую историю. В апреле 2008 года в Кыргызстане ходили упорные слухи, что президент Курманбек Бакиев отправился на лечение в Германию, что он чуть ли не при смерти, что ему делают сложную операцию, после того как его якобы подстрелил собственный сын - Максим. В конце концов договорились до того, что президент, мол, скончался в Германии.
Вернувшись из Германии, как выяснилось, действительно после прохождения курса лечения, Курманбек Бакиев был вынужден лично давать опровержение: "Меня уже похоронили. Кто сомневается, что я - это я, может подойти ко мне и пожать руку. Убедитесь, что перед вами не двойник", - заявил он прессе.
По его словам, виновата была в сложившейся ситуации его же собственная пресс-служба, которая "как хромала на обе ноги, так и хромает. А два-три оппозиционных политика забивают все информационное пространство. Умеют работать. Честь им и хвала". На что упомянутые оппозиционные политики удивились и ответили, что, дескать, извините, но достоверная информация о состоянии его здоровья не поступала, а потому "винить в этом оппозицию несправедливо", а "сплетни рождались в его окружении". Люди, облеченные большой властью, вместо того чтобы прекратить слухи, наоборот, их увеличивали".
Очень схожее мировоззрение у рупора американского Госдепа - казахской редакции радио "Азаттык" ("Свобода" - каз). Издание, к которому так или иначе прислушивается национальная интеллигенция, созывает радиоконференцию, в ходе которой обсуждается в том числе и дееспособность президента Казахстана. Директор Центрально-Азиатского фонда развития демократии Толганай Умбеталиева убеждена, что Казахстану уже не избежать негативных сценариев.
"Думаю, уже сейчас избежать негативных последствий не получится. Если в прошлом году мы анализировали ситуацию в Кыргызстане и говорили о том, возможен ли такой сценарий в Казахстане, мы были уверены, что в Казахстане это нереально. Сейчас у меня совершенно другая точка зрения. Потому что ситуация за год очень сильно изменилась: социальная напряженность в стране очень высокая. Я недавно вернулась с исследованиями из регионов, и если на западе люди более воинственно настроены, то на юге Казахстана люди больше разочарованы. Поэтому думаю, что преемнику Назарбаева будет очень сложно удержать власть в руках. Должность президента будет ему даваться очень сложно, и ему трудно будет удержать стабильность в стране. Я думаю, что момент уже упущен и, даже если сейчас президент представит преемника, это может обернуться большим хаосом, потому что политических сил, которые будут заявлять о своих амбициях на этот пост, очень много как внутри страны, так и за рубежом. Они не будут сидеть сложа руки".
Неутешительные процессы в политическом поле страны констатирует глава зарубежного бюро оппозиции Серик Медетбеков. По его мнению, выстроить системные механизмы для передачи власти Нурсултан Назарбаев так и не сумел.
"...Мы все понимаем - об этом говорят все политологи, об этом четко понимают и внутри власти, - что нет политического механизма для мирной передачи власти. К сожалению, Назарбаев на сегодняшний день выстроил такую систему, при которой это практически невозможно. А с учетом того, что сейчас происходит в Казахстане, я думаю, будет это настолько сложно в случае внезапного ухода Назарбаева, что, возможно, приведет к более радикальным вещам, то есть немирным путем всё это произойдет. Надо четко понимать, что все эти группировки, что во власти, к нашему большому сожалению, обладают не только деньгами, влиянием и властью, но также и вооруженными формированиями. Причем это не секрет. Поэтому, как я уже говорил, никто просто так не отдаст власть".
Еще одно СМИ - сайт известного оппозиционного журналиста Гульжан Ергалиевой - Guljan.org публикует мнение политологов со ссылкой на опыт США. По мнению издания, несмотря на то, что здоровье главы государства является государственной тайной, опыт США подсказывает: электоральные политики обязаны отчитываться состоянии своего здоровья. Впрочем, мнение редакции не разделяет руководитель аналитической службы Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин. Рассуждая о праве людей обладать информацией, аналитик касается и темы обеспечения преемственности власти в Казахстане.
"Казахстанская система, которая выстроена еще в 1986 году после декабрьских событий Желтоксана, полностью завязана на личности Нурсултана Назарбаева. Понятно, что на дворе не 1980-е годы, а 2011-й, и политическая культура совсем другая. И поэтому даже малейший риск раскрытия малейшей секретной информации неприемлем. Неприемлем ради безопасности общества и страны. Безопасность страны и стабильность общества, согласие политических сил внутри страны намного важнее, чем формальное и по-человечески понятное право на информацию - журналиста и гражданина. Жизнь людей и спокойствие общества важнее прав человека. Поэтому полное закрытие информации о состоянии здоровья президента - в случае современного Казахстана правильно.
Теперь, что касается вопроса о возможном преемнике Нурсултана Назарбаева. Все понимают, какие большие риски несет система государства, где лидеру нации уже больше 70 лет, он прошел несколько медицинских операций или процедур. Народ не может не беспокоить, будет ли обеспечена преемственность власти. На мой личный взгляд, никакого другого выхода здесь нет, кроме одного. Только сам Назарбаев может аккуратно подготовить и не менее аккуратно совершить передачу власти своему преемнику. Так, например, Цзян Цзэминь в Китае передал власть Ху Цзиньтао, а Ху Цзинтао уже второй год осуществляет передачу власти Си Цзиньпиню. Там, правда, это можно делать открыто и публично, в Казахстане же нельзя и опасно подготовку вести публично. А может и не захотеть, никто ведь мысли Назарбаева читать не может. Должен отметить, что если президент не захочет, будет удерживать бразды правления до звучавшего неоднократно 2030 года, то любые попытки подтолкнуть его к этому приведут к негативным последствиям: либо через политическую оранжевую революцию египетского типа, либо через медийное воздействие на общество. Ссылаться замыслившие нехорошее будут на право народа, а реально руководствоваться вовсе не любовью к казахам, а исключительно жаждой власти по принципу: "Властитель уходит, а мы должны взять его трон, пока конкуренты не взяли".
"Сейчас на территории Младшего жуза с новой силой бродят типичные для 1990-х годов идеи создания независимого от Казахстана государства"
Тема терроризма в Казахстане стала приоритетной для большинства СМИ и публичных аналитиков страны. С небольшим опозданием вялотекущее прежде обсуждение перерастает в полемику, где формулируется главный вопрос - как государству надо реагировать на возникшие угрозы? Но главное - в дискуссию включилось экспертное сообщество страны, которое даже на уровне, близком к власти, артикулировало: терроризм в Казахстане - это не выдумки СМИ.
О замалчиваемых спецслужбами Казахстана темах интервью с бывшим руководителем различных силовых ведомств, генерал-лейтенантом Булатом Баекеновым публикует газета "Время", организовавшая небольшую конференцию, в ходе которой вопросы задавала как редакция, так и читатели издания. Самое важное, что констатирует приглашенный гость - что ареал распространения экстремистских организаций расширяется с катастрофической быстротой.
"...В начале 2000-х, когда я уже вышел в отставку, для меня неприятной неожиданностью стал арест группы членов движения "Хизб-ут-Тахрир" в Восточно-Казахстанской области, где, как известно, преобладает славянское население. А ведь изначально на эту область силовики практически не обращали внимания, считая наиболее подтвержденными проявлению экстремизма регионы с населением, проповедующим ислам.
Сейчас силовики говорят: убийство полицейских в Актюбинской области носит чисто криминальный характер. У меня на этот счет есть сомнения: одно дело получить незначительный срок за кражу нефти, другое - нести несопоставимую ответственность за жестокое убийство представителей власти. И преступники это знали, раз готовы были пойти на верную смерть в войне с полицией. Причина трагедии в Шубарши - не нефть, а скорее - "маленький джихад", акция неповиновения во имя религии.
Вопросы вызывает и непрофессионализм во время операции по задержанию преступников, затаившихся в камышах. Есть у военных неписаный закон: численность наступающих всегда должна превышать численность осажденных не менее чем в 3-5 раз. Во время недавних же событий мы видели: против четверых преступников операцию проводили столько же бойцов спецназа, тогда как их должно было быть минимум 12-16 человек".
Не менее тревожную картину видит президент информационного фонда по вопросам религии "Ареал" Айман Рустембекова, в интервью "Мегаполису" констатирующая: казахстанская молодежь на периферии очень внимательно относится к вопросам религии.
"В религиозные течения сейчас вовлекаются даже 15-летние подростки. Но если в Астане, столичном городе, молодёжь может найти себе работу и развлечения, строит планы и видит цели, то для молодёжи сёл, где социально-экономические вопросы не решены, религия становится идеологией протеста.
Мы в своё время были объединены идеей построения коммунизма и даже пожили в те времена, когда всем предоставлялись всевозможные социальные гарантии, - говорит президент фонда. - Сейчас молодёжь, которой никто ничего гарантировать не может, увлечена идеей о построении халифата, и, возможно, таким образом она протестует против коррупции, безнравственности и расслоения общества на богатых и бедных.
По мнению Айман Рустембековой, большинство молодых людей попросту не знают, что им нельзя ходить на собрания организаций, деятельность которых официально запрещена, даже если эти встречи носят мирный характер. Но по закону, если парень или девушка принимают непосредственное участие в деятельности запрещенного религиозного объединения, за это предусмотрена уголовная ответственность.
В Казахстане к запрещённым относятся 14 террористических организаций и одна экстремистская - "Хизб-ут-Тахрир", - поясняет Айман Рустембекова. - В деятельность запрещенных организаций чаще всего вовлекают приезжих ребят, которые учатся в колледжах, вузах других городов и оказываются без присмотра родителей. Все эти вещи молодёжи надо постоянно разъяснять, и эту функцию в равной степени должны брать на себя и государственные органы, и гражданское общество, и представители духовенства.
Но священнослужители, на которых уповают сегодня и власти, и НПО, оказались не готовы к просветительской миссии. Парадокс, но даже в столице Казахстана они не всегда могут дать исчерпывающий ответ тем, кто обращается к ним за наставлением".
Бывший руководитель Центра антитеррористических программ, секретарь по стратегическому развитию партии "Нур Отан" Ерлан Карин на страницах "Курсива" задумывается над причинами возникновения террористической угрозы в Казахстане. Также аналитик партии власти оговаривается: на ситуацию в стране влияют соседние государства.
"Сегодня в экспертных кругах нет единого мнения относительно причин возникновения терроризма. Одни считают, что катализатором служит обострение социально-экономических проблем (бедность, нищета, маргинализация общества). Другие видят первооснову в специфике политического режима (степень открытости/закрытости общества, уровень просвещенности, уровень прав и свобод). Третьи считают, что в основе терроризма лежит социокультурная деформация (обесценивание определенных ценностей и моральных норм). Впрочем, терроризм, как и любое другое явление, имеет целый комплекс причин и сложно переплетающихся мотивов. В условиях же Казахстана можно выделить, по крайней мере, три основных фактора, способствующих нарастанию угрозы терроризма.
Во-первых, фактор социальной депрессии, отсутствие каналов и лифтов социальной мобильности. Социальное расслоение и определенная кастовость социальных групп. Невозможность самореализации и достижения социального успеха. Социальная неустроенность и отсутствие жизненных перспектив, особенно среди молодежи. И все эти проблемы усугубляются коррупцией в обществе. Кроме того, при достижении критического порога в разделении богатых и бедных возникают социальные протесты, одной из форм которых вполне вероятно могут стать теракты.
Во-вторых, низкая эффективность государственной политики в идеологической сфере, в частности, некоторый формализм в регулировании религиозной и межэтнической сферы, в проведении языковой и религиозной политики.
В-третьих, на ситуацию с терроризмом всегда влияет наличие "очагов напряженности" в сопредельных государствах. В нашем случае - сохранение текущей нестабильности в Центральной Азии - вероятность обострения политического кризиса в Кыргызстане и возможные очередные попытки дестабилизации ситуации в Таджикистане, Узбекистане. Так, только за 5 месяцев текущего года в Кыргызстане на фоне сохраняющейся деморализации правоохранительных структур этой страны и системной слабости власти в целом за религиозно-экстремистскую деятельность и терроризм задержаны 88 человек".
Экстремизм с точки зрения ислама в Казахстане - тема очередной работы бывшего научного сотрудника Казахстанского института стратегических исследований (КИСИ) Тимура Козырева. На страницах Казахстанско-российского информационного портала молодой ученый приходит к выводу: традиционный казахский ислам, на который, как на заслон от радикальных форм исламизма, уповают многие специалисты, обречен.
"Нужно также четко понимать еще одну вещь: так называемый "традиционный казахский ислам" ("синтез" ханафитского мазхаба с пережитками шаманизма, бытующий в основном в сельской местности) - неконкурентоспособен, и потому обречен. Если считать, что такая форма религиозности оптимальна для Казахстана (такое мнение высказывают даже некоторые эксперты), то из этого логически следует, что ее надо целенаправленно поддерживать. Например, преподавать в медресе.
Но тут-то и начинаются проблемы. Ислам есть система, и шаманистское мировоззрение - тоже своего рода система. Но синкретический "традиционный казахский ислам" - это изначально НЕ система, а, образно выражаясь, "раствор", в котором во взвешенном состоянии "плавают" элементы двух разных систем, несовместимых друг с другом. Иначе говоря, такой "ислам" в принципе не поддается системному изложению, какой-либо кодификации. Для его сохранения необходима консервация религиозно невежественной среды - причем, весьма "желательно", закрытой от внешнего мира. Такая среда была у нас в советское время, сейчас ее нет. Напротив, мы живем в открытой стране, идет активная урбанизация казахского этноса на фоне глобализации.
Подытоживая, можно сказать следующее. Есть два варианта: либо в Казахстане будет активно поддерживаться ханафитский мазхаб, либо будут неизбежно распространяться радикальные версии ваххабизма (и не только его). Т.е. даже те, кто по различным причинам настороженно относится к исламу, должны, по трезвому размышлению, выбирать "из двух зол меньшее". Кроме того, как бы банально это ни звучало, необходимо социально-экономическое оздоровление неблагополучных регионов, эффективная борьба с коррупцией, а также позитивные сдвиги в системе образования - обычного, светского образования. Без этих мер одно только религиозное просвещение, очевидно, не даст желаемого результата".
Портал "ЦентрАзия", в свою очередь, констатирует проблемы, отмеченные аналитиками ИА REGNUM ранее - возникновение сепаратистских настроений на западе страны. Издание подчеркивает: родовая структура способна разрушить основы государственности.
"В Казахстане схожие усилия предпринимаются в отношении населения западных регионов, в особенности Мангистау, заселенной преимущественно казахами, в большинстве своем относящимся к роду адай. Любопытно, что именно этот род - один из ключевых в структуре Младшего жуза, того самого, что уже стал в истории казахов инициатором раскола государства и попадания его под власть могущественного соседа.
Сейчас на территории Младшего жуза с новой силой бродят типичные для 1990-х годов идеи создания независимого от Казахстана государства. Особой популярностью пользуется утверждение, будто адаи весь Казахстан кормят, а сами впроголодь сидят - об этом неоднократно заявляется и в статьях, как бы защищающих Младший жуз. В них исподволь приводится суждения, будто, распоряжайся Запад Казахстана "своей" нефтью самостоятельно, без диктата Астаны, там все уже жили бы как в Эмиратах. К примеру, обкатывает эту мысль в интервью разных лет небезызвестный предводитель Союза мусульман Казахстана М. Телибеков: "Западный Казахстан имеет свою, ярко выраженную специфику. Население региона представлено адайцами. Издревле этот казахский род отличался воинственностью. Для адайцев характерна импульсивность и ярко выраженный темперамент. Население сегодня находится в очень тяжелом экономическом положении. Люди прекрасно понимают, что сидят на "золоте", но влачат жалкое существование. Нефть региона по сути кормит всю страну. Такая чудовищная несправедливость (на их взгляд) толкает людей на крайности. Это вполне оправданный бунт. Если в будущем положение населения не улучшится, то Западный Казахстан может стать не только очагом больших социальных потрясений, но инициатором сепаратистских устремлений. Когда-то распад Советского Союза тоже казался невообразимой фантазией. Западный Казахстан превратится в самостоятельное государство, если политика Центра не претерпит существенных изменений".
Традиционно альтернативного мнения придерживается на страницах "Республики" публицист Сергей Дуванов, который уверен: волна терроризма - исключительно выдумки казахстанских СМИ. По мнению журналиста, тема экстремизма важна властям, которые таким образом отвлекают население от реальных социально-экономических проблем.
"На мой взгляд, подача обычных криминальных событий как проявления терроризма может быть выгодна прежде всего структурам, созданным для борьбы с терроризмом или задействованным в этом. Нагнетание страха перед террористами - это, с одной стороны, оправдание своего существования, мол, не зря хлеб едят, а с другой - хороший импульс для дополнительного финансирования этих служб. Другой стороной, заинтересованной в эскалации этих угроз, являются СМИ, которые в погоне за скандальными темами готовы увидеть в обычной уголовке проявление терроризма. Никто не будет читать про двух бедолаг, которые нечаянно подорвались в машине, но если это подать как попытку взорвать КНБ, то материал получается сенсационный. Или - кому интересно про то, как в Актюбинской области силовики пресекли преступные действия местных мафиози. Зато, если подать это как обезвреживание банды террористов, получится скандальный материал. В этом смысле я считаю, что сегодняшняя информационная волна, поднятая в СМИ по поводу терроризма в Казахстане, - это большой мыльный пузырь, призванный, с одной стороны, напугать обывателя, что позволит получить определенные дивиденды тем, кто призван с этим терроризмом бороться, а с другой - дать вкусную информационную жвачку обществу, отвлекая его от серьезных социально-экономических проблем.
Однако вышесказанное не означает, что в Казахстане нет угроз терроризма. При всем том, что терроризма как такового в Казахстане нет, есть проблемы, которые, если их не решать, с неизбежностью могут привести к его появлению в ближайшем будущем. И это совершенно другая тема, которая, как ни странно, скорее всего, не имеет никакого отношения к тем проявлениям "терроризма", о которых нынче говорят в прессе. Нельзя сказать, что тема зарождения социального и религиозного протеста, который в условиях казахстанского авторитаризма может привести к терроризму, не поднимается в наших СМИ. Об этом пишут, говорят, спорят. Однако все упирается в отсутствие демократических механизмов решения стоящих перед страной проблем.
Социальное, религиозное или идеологическое недовольство, не имея легитимных политических путей своего решения, с неизбежностью приводит к попыткам воздействия на власть и общество через угрозы, насилие, смерть. Это путь к террору. И Казахстан благодаря политическому курсу Назарбаева идет по этому пути. Сегодня в Казахстане сделано все, чтобы люди разуверились в честности власти, справедливости законов, гуманности общества. Сотни тысяч людей, выброшенных на периферию жизни, начинают осознавать, что они никому не нужны, что их обманули. Зреет протест, который, не находя своего проявления в политической жизни, начнет проявляться в терактах, гибели ни в чем не повинных людей. И, скорее всего, это будет проявляться через деятельность различных исламистских группировок. Вот тогда вместо нынешнего фантазирования вокруг уголовных дел аналитики и журналисты с содроганием напишут: "Терроризм пришел в Казахстан".
Но есть один нюанс: включение Казахстана в список стран, представляющих террористическую угрозу. Про реестр Иммиграционной службы США ранее писали и журналисты ИА REGNUM. Но самое интересное заключается в том, что недоумение на страницах "Евразианет" выразил даже Джошуа Кучера, независимый вашингтонский журналист, специализирующийся на вопросах безопасности Средней Азии, Кавказа и Ближнего Востока. Материал перепечатал портал "Евразия", близкий к бывшему премьер-министру Казахстана Акежану Кажегельдину, который живет в изгнании в Лондоне.
""Совершенно непонятно, как в список иммиграционной и таможенной полиции министерства национальной безопасности США могли попасть такие страны, как Казахстан и Туркменистан. Никто никогда не слышал, чтобы эти страны или их граждане "оказывали содействие и поддержку террористическим организациям и их членам". Ни в нынешнем, ни в предыдущих списках зарубежных террористических организаций Госдепа США не фигурировало ни единой террористической организации из Казахстана или Туркменистана". Будучи азербайджанской организацией, U.S. Azeris Network задается вопросом, отчего в этот перечень не включена Армения, учитывая "длинный список террористов и террористических организаций, коим Армения оказывала содействие и поддержку". (Названия этих террористических организаций при этом не называются).
И все же в этих рассуждениях есть рациональное зерно. Действительно, отчего это граждане Туркменистана и Казахстана представляют большую опасность, чем жители Азербайджана и Кыргызстана? Министерство национальной безопасности, составившее этот список, в пояснения не вдается. (Узбекистан и Таджикистан в данном списке фигурируют, но в этих странах, по крайней мере, какая-никакая деятельность "террористов" наблюдается).
Включение государства в означенный список не имеет особого значения: это просто означает, что людям из поименованных в нем стран отнесутся с повышенным вниманием, если они по какой-либо причине окажутся в поле зрения иммиграционных служб. И все же это не слишком удачный шаг со стороны США, который вряд ли будет способствовать установлению добрых отношений с народами и правительствами Казахстана и Туркменистана".
"Обещания премьера идут вразрез с интересами крупного бизнеса и нацкомпании, а их выполнение будет хорошей проверкой чиновников на профессиональную состоятельность"
Резкое повышение стоимости ГСМ в Казахстане после открытия границ в рамках Таможенного союза обсуждается на страницах деловых, прежде всего, СМИ. В частности, "Бизнес и власть" посвящает проблематике статью, в которой отмечает: недропользователям выгоднее продавать сырую нефть за пределы страны, нежели отдавать ее на переработку. Но надо отметить, что такая ситуация для рынка республики является классической - и решение проблемы год за годом откладывается.
"Рост цен спровоцировал дефицит солярки и АИ-92 в Алматы и южных регионах страны. По версии владельцев АЗС, дефицит топлива связан с недропользователями, которые перестали поставлять сырую нефть в прежних объемах на переработку. В связи с ростом цен на мировом рынке им выгоднее продавать нефть прямиком на экспорт. Если в ситуацию не вмешается профильное ведомство, то часть заправок рискует закрыться, утверждают их владельцы.
Дело в том, что Казахстан пока еще остается страной, где топливо - одно из наиболее дешевых в мире, заявил в интервью "Седьмому каналу" президент Ассоциации автозаправщиков ЮКО Каипбек Камбаров. "Выравнивание цен в рамках Таможенного союза - тот самый новый тренд, который и стал причиной неудержимого роста стоимости горючего, - сказал он. - И в этой ситуации, судя по заявлениям чиновников, дальше будет только хуже. Снижаться ценники не будут. Потому что покупать бензин в России дороже и продавать его в Казахстане дешевле могут только очень талантливые экономисты со способностями химиков".
В Агентстве по защите конкуренции (АЗК) к жалобам розничных реализаторов ГСМ отнеслись скептически. Более того, антимонопольный орган намерен проверить топливных трейдеров на наличие сговора. "Рынок ГСМ такой аффилированный между собой, поэтому субъекты рынка немного лукавят", - заявила в среду журналистам Алия Тажибаева, и.о. начальника межрегиональной инспекции АЗК по Акмолинской области, Карагандинской области и Астане.
Высказывания топливных трейдеров могут быть вполне обоснованными, считает директор Центра макроэкономических исследований Олжас Худайбергенов. "Сеть "Гелиос" покупает сырье в России и перерабатывает на Павлодарском НПЗ, то есть повышение оптовой стоимости - это реальное оправдание для них. Здесь уже государство ничего не может сделать, только если отдельные компании субсидировать", - сказал он "Бизнес и власть". По его словам, сейчас рост внутренних цен на ГСМ происходит просто по инерции, в связи с интеграцией в мировую конъюнктуру. Но хотя бы можно говорить о том, что установившиеся цены уже наверняка не поднимутся до конца года, обнадеживает экономист. Это связано с прогнозами цен на нефть, в которых рост не ожидается, а именно на эти прогнозы ориентируются российские поставщики сырья, резюмировал г-н Худайбергенов".
В свою очередь, издевательский материал печатает "Республика", посвятившая статью обещанию премьер-министра Карима Масимова разобраться с недобросовестной конкуренцией и ростом цен на ГСМ в самое ближайшее время. Издание приводит мнение аналитиков, которые вовсе не уверены, что с ситуацией можно справиться в правовом поле.
"Сейчас государство контролирует потолок розничных цен, но оптовые цены поставщиков ГСМ по-прежнему находятся в свободном полете. А поскольку оптовики, подконтрольные "КазМунайГазу" и в конечном счете государству, как правило, тесно аффилированы с крупными сетями АЗС, обещания премьера идут вразрез с интересами крупного бизнеса и нацкомпании, а их выполнение будет хорошей проверкой чиновников на профессиональную состоятельность. Хотя и тут премьер себя обезопасил, пообещав решить проблему, но не сказав как.
Проблемы на внутреннем рынке нефтепродуктов носят ежесезонный характер, и, поскольку правительство постоянно идет на уступки оптовикам, вызывает сомнение, что сейчас оно сможет навести порядок, считает научный сотрудник Института экономики МОН РК Олег Егоров. "О сговоре компаний, реализующих ГСМ, уже давно известно. О том, что есть непосредственная связь между поставщиками и реализаторами, тоже известно. О том, что у нас на пути завода и колонки существует несколько посредников, не обладающих вообще ничем, кроме бумажных всяких требований, тоже известно. Поэтому, когда государство так потихоньку начинает говорить, что надо бы навести порядок, ничего толком из этого не выйдет", - предполагает он.
Более жесткую оценку ситуации на рынке нефтепродуктов дал экономист Валентин Макалкин. Несмотря на отлаженный механизм по регулированию цен, в госструктурах есть люди, заинтересованные в монополизации рынка, объяснил он суть проблемы. При сложившейся системе, по его мнению, произвести положительные изменения на рынке невозможно, так как антимонопольное ведомство не в силах противостоять коммерческим интересам людей, стоящих за всей этой структурой.
Согласен с Макалкиным и глава Центра макроэкономических исследований Олжас Худайбергенов. Однако он акцентировал внимание на экономическом аспекте вопроса. "Большая часть мер, которая предполагает контроль над ценами, будет успешной только тогда, когда на границе есть контроль. Сейчас между Россией и Казахстаном уже нет таможенного контроля, соответственно, если держать цены здесь низкими, то ГСМ будет вывозиться в приграничные с Казахстаном российский регионы, где цены выше на 15-25%", - пояснил свою позицию глава ЦМИ.
При этом он дал свой рецепт решения проблемы: "Нужно лишь удалять посредников и вводить технический контроль на границе. Обязать ресурсодержателей направлять 15-20% своей добычи на реализацию внутри по определенным ценам, и тогда можно уверенно заставлять снижать цены для внутреннего рынка". Однако высказался против демонополизации рынка через вывод из под контроля "КазМунайГаза" НПЗ и их продажу частным инвесторам, поскольку с точки зрения регулирования цен гигантов контролировать легче".
ИА REGNUM
